— Не ребячься. Виктория Евсеевна давно догадалась о неких тайных целях нашей биолокации. И отчётом сильно не озабочена. Она сама мне сказала.

— Я озабочен. Я привык всякую научную работу доводить до конца.

— Ты час назад был на грани «конца»!

Андрей был непреклонен. Молчал.

— Ну хорошо. Давай до обеда ты поработаешь дома. Я побуду с тобой. А потом погуляем, сходим в театр, в оперу, на балет, — она заглядывала ему в глаза, ожидая одобрения.

— В цирк.

— Почему? Почему именно в цирк? — удивилась Верочка.

— Не знаю. Хочу в цирк.

— Хорошо. Я сейчас закажу электронные билеты.

После завтра мужчина остался поработать в кухне. Он достал свой блокнот, в который записывал и зарисовывал те наблюдения, что они провели в монастыре.

Потом они гуляли. Покружили возле храма «Спас на крови», затем около Михайловского замка. И там, и там Андрей чувствовал запах тех исторических убийств, запах крови. Он нехорошо кривил рот. Парочка прошла вдоль Фонтанки. Мужчина часто останавливался и вглядывался в толщу воды.

— Мне нужно зайти в церковь целителя Пантелеймона, — сказал он.

— Хорошо, — обрадованно поддержала Вера. — Поставим свечи.

По дороге они задержались у Чижика-Пыжика. Андрей всё бросал и бросал монетки. Но ни одна не желала остаться на фуражке маленькой птички.

— Андрей, пойдем отсюда. Время поджимает, — женщина потянула его за руку, когда тот полез в карман за очередной монеткой.

— Я раздумал идти в церковь, — буркнул мужчина. — Наша машина далеко?

Он растерянно повертел головой.

— Быстрее пешком, — ответила Вера Яновна.

Действительно, до цирка они дошли довольно скоро. В середине первого отделения, когда группа воздушных гимнастов под самым куполом проделывала невероятные пируэты, Андрей вскочил и вскрикнул:

— Смотри, смотри! Крест! Знак!