Несколько лет назад Людмила Алексеевна Чурсина «продлила» общение с режиссером, которого тоже с полным правом можно назвать главным для нее. Тем более что встреча и совместная работа случились в тот момент, когда она была еще молодой ленинградской актрисой.
О спектакле «Супруги Каренины» в постановке Розы Сироты уже говорилось на этих страницах. А десятилетия спустя с режиссером Павлом Тихомировым вновь родился спектакль, в котором Людмила Чурсина играет с Евгением Князевым. Основой послужила та давняя работа, в которой молодая актриса открыла для себя не только особенности существования в камерном пространстве, но целый космос восприятия литературы, культуры, партнерского существования.
Нынешний спектакль «Каренины» в каких-то моментах непростых взаимоотношений супругов, в напряженности их общения усложнен и уточнен с учетом нашего изменившегося времени. Но едва ли не в первую очередь, он усложнен профессиональным мастерством и самим личностным опытом Людмилы Чурсиной и Евгения Князева.
Потому, скорее всего, и воспринимается более трагично и болезненно зрителями. Особенно — теми, кто был свидетелем давнего спектакля.
За недолгое время своего существования этот спектакль был показан не только в Москве, в музейных залах, в Белой камерной гостиной ЦАТРА, но и в разных городах, на различных фестивалях, и везде вызывал сопереживание и стремление возвыситься над школьно-институтскими впечатлениями об Алексее Каренине у старших поколений, а молодых зрителей призывал своим глубоким проникновением в характеры мужчины и женщины, тонкой психологической вязью их отношений не торопиться судить поверхностно и безапелляционно кого бы то ни было.
Чурсина и Князев проживают перипетии этого жизненного сюжета с таким темпераментом и эмоциональной возвышенностью, что зрительный зал буквально не дышит на всем протяжении спектакля…
Диалоги ненавязчиво переходят в толстовские комментарии, вновь возвращаются к диалогам персонажей, и текст звучит тем драгоценным единством мысли и чувства, что присущ подлинно классической прозе. Минималистское сценическое оформление, костюмы — все «уведено» в почти неуловимые детали, чтобы ничто не отрывало от напряженности внутреннего сюжета, все отдано мастерству артистов…
И еще одно новое, непривычное для актрисы появление в стенах родного театра время от времени (хотя и крайне редко!) происходит у Людмилы Чурсиной — встречи со зрителями, с одной стороны, схожие по жанру с небольшими творческими вечерами, с другой же — дающие возможность свободного импровизированного общения.
На маленькой сцене — гримировальный столик и вешалки со сценическими платьями особенно дорогих для актрисы героинь. Она не переодевается, лишь прикасается к ним и — чудом возникает атмосфера спектакля, идущего на сцене по сей день или ушедшего из репертуара. И происходит некое волшебство: перед нами — персонаж, фрагменты монолога которого естественно продолжают свободное общение с залом. Переходы не ощущаются, потому что для Людмилы Чурсиной ее героини оставили неизгладимый след в душе, может быть и скорее всего, в чем-то сформировав черты личности.
Зрители не задают вопросов, как принято это бывает на творческих встречах, потому что органичность «перетекания» из роли в жизнь и обратно создает удивительный эффект происходящего не когда-то и сегодня, а неразделимого «тогда» и «здесь и сейчас»…
Человек застенчивый, предельно скромный, Людмила Алексеевна очень боялась этих встреч, но, мне кажется, именно они, совсем редкие, но необходимые аудитории, смогли пробудить и в чем-то, быть может, укрепить уверенность актрисы в себе, которой ей порой недостает…
В отличие от многих своих коллег-ровесниц, Людмила Алексеевна Чурсина оказалась, если позволительно так выразиться, перевостребована в телевизионных и киносериалах. Собственно, произошло это с самого начала 2000-х, когда снимались упоминавшиеся на этих страницах «Райские яблочки», «Дыши со мной», «Маргоша», «Интерны» и другие. Но в последние годы их стало значительно больше. Не могу, к сожалению, сказать, что все они отличаются разнообразием и изысканным вкусом, но Чурсина в них умудряется (порой — поверх сценария и режиссуры) создать образ незаурядный.
И здесь вновь вернемся в далекие 80-е годы, столь небогатые на сериальное производство.
Одним из самых популярных на протяжении лет был и остается до сей поры сериал «Следствие ведут ЗнаТоКи». Его и сегодня часто показывают на разных каналах телевидения с неизменным зрительским успехом. В том числе — и у молодых поколений зрителей.
В одном из фильмов этого старого сериала под названием «Бумеранг» Людмила Чурсина блистательно сыграла одну из сложнейших ролей — матери циничного мерзавца Марата, известной исполнительницы романсов Вероники Быловой. Об этой женщине, о ее внешнем облике и внутреннем мире и образе жизни можно сказать разве что «чистейшей прелести чистейший образец». И Чурсина нашла особые, акварельные краски для обрисовки своей героини, замкнувшейся на искусстве и сыне, которого она не просто обожает — боготворит, считая невероятно талантливым, красивым, мужественным. И потому — таким же одиноким в окружающем мире, как и она сама. Нет, себя она исключительной отнюдь не воспринимает, просто гармония мира для Вероники Быловой исчерпывается творчеством и сыном — более ничего и не надо. Она не видит того, что для всех очевидно с первого же взгляда на Марата: неискренний, мнящий себя сверхчеловеком, способным управлять волей и поступками разных людей, потому что все они — ниже по разуму. Он довольствуется жизнью, обустроенной для него матерью — уютным домом, где всего в достатке, ее частыми гастролями, чтобы как можно больше заработать для обожаемого дитятки, уверенностью в том, что Марат именно ей принес жертву, бросив увлечение альпинизмом.
Как же органична, естественна и женственна Людмила Чурсина в этой роли! Как тщательно и любовно отработана каждая мельчайшая деталь! Невозможно оторваться от ее фигуры, когда она, торопясь домой, проходит в толпе по улице — отрешенная от всего, и вдруг выхватывает взглядом педагога университета, руководителя кандидатской диссертации Марата. Она догоняет его, говорит о том, что не раз хотела прислать билеты на свои концерты, но сын отговаривал, говоря о занятости своего руководителя, вот она и не решалась. И… узнает, что Марат давно отчислен из аспирантуры за то, что в последнем восхождении альпинистов бросил умирать двух новичков, чтобы спастись самому. И жена ушла от него вовсе не по вине Быловой, как она считала, а именно поэтому.
Словно внезапно брошенная в реальность из своего возвышенного мира, Вероника Чурсиной спешит в дом к матери и сестре одной из погибших. Но сестра не пускает ее в квартиру, на лестничной площадке говоря о том, что ее сын — мерзавец и трус.
Ослепление героини развеивается медленно и очень горько: Людмила Чурсина лишь мимикой отыгрывает постепенное мучительное не прозрение еще, но последние надежды на то, что произошла роковая ошибка: ее сын не может оказаться не таким, каким виделся ей всегда! Но подслушанный разговор Марата с приятелями, которых он инструктирует, каким образом и в какое время лучше ограбить кассу института, ставит последнюю точку…
Мы не видим, как Вероника Былова собирает сумку с самым необходимым — только ее взгляд, которым она окидывает свою комнату, только руки, бережно, нежно закрывающие клавиатуру рояля. Профиль запирающей навсегда за собой дверь женщины, ее спину, когда она спускается по лестнице. И звучание ее любимого романса. Все…
А в финале, когда арестованный Марат предстанет перед Знаменским и будет пытаться оправдать себя, следователь даст ему письмо матери — прощание с ним, с жизнью, со всеми иллюзиями, которыми она жила. Закадровый голос Людмилы Чурсиной прозвучит просто, без надрыва. Знаменский сообщит Марату, что она уехала не на гастроли, а в Костромскую область, откуда была родом, чтобы там покончить с собой. А любимый сын взорвется проклятиями: «Дура! Бросила меня одного! У нее масса влиятельных поклонников, она должна была в ногах валяться, спасать!..» Он скомкает и отшвырнет на пол эти страшные страницы, которые после его ухода следователь бережно соберет и разгладит. И будет звучать и звучать романс…