Недаром Талейран говорил о Каролине: «У нее была голова Кромвеля на плечах хорошо сложенной женщины. Рожденная с величием характера, сильным умом и высокими помыслами; обладая возвышенным и тонким умом, наряду с любезностью и благоволением, невыразимо соблазнительная, она не испытывала недостатка ни в чем, кроме искусства скрывать свое желание править». Тут уже говорилось о том, что она всячески крепила связи с военным командованием, ездила в Булонь, когда шли приготовления к высадке на Британские острова, где на смотрах ее карета следовала за императором. Членов семейства Бонапарт регулярно приводила в дрожь мысль, что Наполеон может погибнуть во время очередной кампании, и что же тогда станется с ними всеми? Каролина трезво рассчитывала, что следует опираться на армию, ибо на троне окажется тот, кого поддержат военные. Известно, что подобные терзания испытывала и Жозефина, но она надеялась, что трон унаследует ее сын Евгений. Отсюда, по всей вероятности, Каролина завела роман с Жюно не столько по сердечной склонности, сколько для того, чтобы в случае гибели брата опираться на те силы, которые находились под его командованием.

Наполеону, естественно донесли о вызывающем поведении Каролины, и в августе 1807 года он, вернувшись в Париж, сделал сестре выговор, а Жюно отправил в Португалию, где тот действовал весьма неуспешно. Каролина же продолжала выполнять задание брата, устраивая в его отсутствие блестящие балы. Теперь ее любовником стал австрийский посол, князь Клеменс фон Меттерних, выдающийся дипломат и политик, владевший непревзойденным искусством обольщать женщин. Каролина по уши влюбилась в него, но об этом быстро стало известно Наполеону, который добился его высылки из Франции.

Жюно потерпел поражение в Португалии, и туда был направлен Мюрат, который по пути через Испанию столкнулся с народным восстанием. Он быстро и жестоко подавил выступления в Мадриде, ожидая, что в награду получит корону Испании. Однако, видимо с учетом интеллектуальных способностей кавалериста, Наполеон счел более разумным посадить на трон вассального королевства Жозефа, а Мюрату предложил выбирать между освободившейся неаполитанской короной и завоеванием Португалии. Там уже высадились британские экспедиционные силы, и у Мюрата хватило ума отказаться от весьма туманной перспективы покорения той территории, что во времена древних римлян носило название Лузитания.

Каролина сочла, что неаполитанская корона маловата для нее, но, тем не менее, решила ослепить новых подданных блеском, которого они и не видывали. С этой целью она вывезла из Елисейского дворца (который теперь считался имуществом короны) в Италию буквально все, до последнего стула, чем, впрочем, несколько возместила тот урон, что нанес дворцам Неаполя Жозеф, который прихватил с собой ряд ценнейших произведений искусства. Впоследствии, когда король Фердинанд вернулся в свои владения, он был весьма удивлен, обнаружив там новые картины и множество портретов членов семьи Бонапарт. Он мудро счел это компенсацией за понесенный ранее ущерб.

В Неаполе Каролина с большим удобством расположилась в лучших покоях королевы Марии-Каролины (сестры казненной Марии-Антуанетты), приказала обить стены и мебель своей опочивальни белым атласом и настолько полюбила ее, что принимала там даже официальных лиц поутру, еще не поднявшись с постели. В ней она также предавалась любви с новым поклонником, герцогом Полем-Ивом де Вогюйоном (1777–1837), адъютантом своего мужа. Герцог был тоже из бывшей знати, внук воспитателя дофина, будущего короля Людовика ХVI. Он весьма отважно сражался в наполеоновской армии, после переезда в Неаполь Мюрат сделал его генералом лейб-гвардии. Прекрасно образованный человек, герцог пытался восполнить недостатки в образовании Каролины, сочинял вместе с ней стихи и всячески услаждал ее жизнь, любуясь при лунном свете красотой Неаполитанского залива из окон ее опочивальни. В конце концов, Мюрат узнал об этой связи и со скандалом уволил де Вогюйона. Но ветреная жена вскоре утешилась с графом Жан-Полем Дором, занимавшим сразу две должности, военного и морского министра. Их связь прервалась лишь в 1811 году, когда министр полиции тайно обыскал покои Каролины и нашел ее переписку с Дором. Он придал этому увлечению политический аспект заговора «особ, замысливших низложить короля и облечь властью королеву». Разумеется, Дор был отправлен в отставку и выслан из королевства.

По случаю вступления в брак своего брата с эрцгерцогиней Марией-Луизой королева неаполитанская приехала в Париж. Туда же явился по поводу столь знаменательного события и ее бывший любовник князь фон Меттерних, теперь уже в качестве министра иностранных дел Австрии. Но, к отчаянию Каролины, бывший любовник вступил в связь с женой генерала Жюно – Лора долгое время пыталась быть добродетельной супругой, но похождения мужа пробудили в ней желание отомстить. Каролина также не стала медлить с отмщением: подкупила горничную Лоры, узнала, где та хранит письма Меттерниха и уведомила об этом Жюно. Разъяренный супруг ворвался в спальню к жене, нашел перевязанную розовой ленточкой пачку любовных посланий и закатил скандал, задав Лоре урок, т. е. самым вульгарным образом избил ее. Дуэль между Жюно и Меттернихом удалось предотвратить лишь при вмешательстве самых титулованных лиц империи. Надежды Каролины на помощь Меттерниха в ее политических интригах также потерпели крушение.

Каролина лелеяла мечту втереться в доверие к молодой жене брата и подчинить ее себе настолько, чтобы через нее оказывать влияние на императора. Но при этом она проявила такую напористость и спешку, что Мария-Луиза постаралась воздержаться от слишком близких отношений с королевой неаполитанской. Однако она сумела тем временем сблизиться с Талейраном и Фуше, которые замышляли планы коренного изменения политической ситуации во Франции. Каролина начала осознавать, что положение ее брата не является столь уж непоколебимым, а потому необходимо приложить все усилия для сохранения своего трона. Она давно принимала активное участие в управлении королевством и постепенно приобрела определенные навыки и познания. Иногда молодая женщина так активно занималась этим, что по неделям не видела своих детей, препоручив их воспитателям. Мюрат пытался протестовать против ее вмешательства в государственные дела, супруги часто ссорились, она всячески пыталась укротить его буйный нрав. Мюрату же не нравилось, что ему приходится буквально следовать указаниям Наполеона, поставляя ему рекрутов и деньги для казны в ущерб своим подданным. Этот заядлый вояка без особого желания присоединился к русскому походу. Маршалы, прошедшие бок о бок с императором все его кампании, состарились, к тому же главнокомандующий не давал им не минуты передышки, такого понятия как отпуск для них не существовало.

Сохранилось высказывание одного из них, сумевшего под каким-то уважительным предлогом выбраться на несколько дней в Париж:

– Бог ты мой, я только и успел, что сделать жене очередного ребенка и заказать себе пару новых сапог!

Но Наполеон признавал только беспрекословное выполнение собственных приказов, и в конце июня 1812 года шестисоттысячная армада из «двунадесяти языков» двинулась на Россию. Всем известно, во что вылилась эта затея и как Наполеон покинул армию, возложив командование отступлением на Мюрата, даровав ему в утешение титул князя Московского. Но новоиспеченный князь не стал дожидаться конца катастрофы и уже 16 января 1813 года сбежал в Неаполь, где Каролина в его отсутствие весьма грамотно управляла королевством. Она уже давно вела активную переписку с австрийскими политиками. Австрия склоняла Мюратов вступить в антинаполеоновскую коалицию. Каролина рассчитывала, что в таком случае ей и мужу будет сохранена власть в королевстве Неаполя и обеих Сицилий.

Вдобавок, Мюрат решил вести переговоры еще и с англичанами, которые потребовали от него выступить против Наполеона. Невзирая на серьезность положения, в королевском замке продолжали развлекаться с какой-то отчаянной беззаботностью. Каролина в декабре 1813 года влюбилась в красивого как ангел герцога Огюста де Роган-Шабо (1788–1833). Все было как в романе: встречи наедине, страстные письма, обмен портретами. Каролина настолько потеряла голову, что передала ему ключ от своих тайных апартаментов и приглашение на свидание. Через несколько дней она, по-видимому одумалась, и молодому человеку был вручен паспорт с предписанием немедленно покинуть Неаполь, а ключ вернуть[48].

Тем временем Наполеон занял Дрезден и одержал победу при Бауцене. Запутавшийся Мюрат вернулся к нему и в течение пары месяцев «проявлял чудеса храбрости на поле битвы». Затем в конце октября вновь оставил императорскую армию, заверив Наполеона, что приведет неаполитанское воинство на помощь итальянской армии Евгения Богарне. Метания Мюрата продолжались еще долго и завершились его расстрелом 13 октября 1815 года в Калабрии после попытки поднять мятеж с целью своего восстановления на неаполитанском троне.

Каролину заключили в качестве пленницы в замок Хайнбург близ Вены. После падения Наполеона его родственникам запретили проживать как во Франции, так и в Италии. Поэтому попытки Меттерниха разрешить Каролине поселиться в Риме со своей матерью не принесли успеха. Ей позволили проживать лишь в замке Фросдорф поблизости от Вены, где до реставрации Бурбонов обитала дочь казненной Марии-Антуанетты. Каролина взяла себе титул графини Липона (анаграмма итальянского названия Неаполя – Napoli). В 1817 году она вышла замуж за бывшего адъютанта Мюрата, итальянца Франческо Макдональда, бывшего неаполитанского военного министра. Узнав о замужестве сестры, Наполеон в ссылке на острове Св. Елены заявил:

– Я не полагал возможным, что сестра вступит в брак, особенно таким публичным образом, разве что ее заставили бы или силой принудили к сему с пистолетом у виска…я считал, что моя сестра является женщиной, достигшей возраста, когда ее более не распаляют страсти; что у нее четверо детей и она обладает сильным мужским пониманием и талантами, превосходящими средние для ее пола. Однако, поступкам женщины нет объяснения.

Только в 1831 году она смогла переехать во Флоренцию. В 1836 году скончалась мать Бонапартов и среди ее детей началась свара из-за наследства. Дабы избежать перемывания косточек членам знаменитой семьи в прессе, Жозеф отказался от своей части в пользу Каролины. Макдональд скончался в 1837 году. Каролина затеяла тяжбу с французскими властями, претендуя на возмещение ущерба и ухитрилась получить пенсию в 100 тысяч франков. Она сильно располнела, растеряла свое обаяние и общалась в основном с бонапартистами. В мае 1839 года она скончалась во Флоренции от рака желудка.

Две дочери Каролины вышли замуж за итальянских аристократов. Оба сына уехали в Соединенные Штаты, где Ашиль женился на американке, стал примерным гражданином, уважаемым в своем городке, где его даже избрали судьей, каковые обязанности он исполнял с большим тщанием, но довольно рано умер, не оставив после себя потомства. Люсьен же (1803–1878), которому жена старшего брата приискала богатую невесту, дочь британского офицера, младшего отпрыска аристократической семьи, вел весьма беспорядочный образ жизни. Он затеял целый ряд предприятий, растратив впустую приданое жены, так что супругам пришлось несколько лет существовать за счет содержания пансиона для благородных девиц. Потерпев полный финансовый крах, после революции 1848 года и изгнания Орлеанской династии он решил попытать счастья на родине.

Во Франции он, будучи прекрасным оратором, сумел избраться депутатом от департамента Лот, в котором родился его отец. Разумеется, его кузен Луи-Наполеон, президент республики, обеспечил ему прекрасную карьеру, для начала назначив посланником в Турин, столицу Сардинского королевства. После воцарения Наполеона III были подтверждены его права императорского принца, Люсьен стал сенатором и получил все преимущества его императорского высочества, включая большой крест Почетного легиона и финансирование по цивильному листу. Однако, император не поддержал его, когда Люсьен в качестве наследника попытался предъявить свои права на трон королевства Неаполя и обеих Сицилий.

У Люсьена было пятеро детей. Некоторый интерес для нас представляет судьба его сына Луи Наполеона Ашиля (1847–1895). В 1867 году он женился на грузинской княжне Саломэ Дадиани (1847–1895), дочери правителя Мегрелии Давида Дадиани, племяннице Нины Чавчавадзе, жены выдающегося русского писателя Александра Грибоедова. Красавец Ашиль, по которому сходили с ума женщины, был гулякой несдержанного темперамента, дрался на дуэли, накануне свадьбы проиграл в карты сорок тысяч франков. Церемония бракосочетания происходила в императорском дворце Тюильри в присутствии императорской четы, свадебный ужин длился всю ночь в сопровождении грузинских песен и танцев, исполняемых специально выписанными из Грузии виртуозами. Когда пала Вторая империя, супруги Мюрат переехали на родину жены, где Ашиль до самой кончины занимался виноградарством. Вот каким образом в музеях Зугдиди и Озургети оказались личная шпага и посмертная маска Наполеона, а также мебель из кабинета Иоахима Мюрата в Неаполе.