25 июня

Несмотря на свой долгий опыт, пожилая докторша испугалась, войдя в залитую солнечным светом палату. На больничной койке лежало тело. Оно было накрыто простыней, закрывая лицо и голову.

В три быстрых шага докторша очутилась у кровати и сорвала простыню с тела. Фред Фирнайс рывком сел на постели.

— Вы меня до смерти напугали, — сказал он.

— Посмотрите-ка, что он делает! — воскликнула докторша с добрыми глазами и выраженным берлинским акцентом. — Играет в покойника, а?

— Был такой яркий свет, я не мог спать.

— Вы хотите спать? Утомились? — спросила докторша.

— После такой нагрузки с ЭКГ вы бы тоже утомились!

Докторша рассмеялась. Она села на стул у кровати Фреда, продолжая смотреть на него. Фреду она сразу понравилась. Ее пропитанное табаком дыхание и загорелое лицо с заметными морщинками действовали на него успокаивающе. Поэтому он отважился задать решающий вопрос:

— Как долго я еще протяну?

— Именно из-за этого я и пришла, — сказала докторша.

Фред прямо-таки почувствовал, как бледнеет. Он снова лег.

— Сегодня после обеда мы вас выпишем, — сказала докторша.

— Это неизлечимо? Вы от меня отказываетесь?

— Господин Фирнайс, вы совершенно здоровы! Хотя минувшей ночью вы на короткое время побывали на том свете.

— Что?

— Как вы это перенесли? Некоторые пациенты описывают опыт клинической смерти как очень неприятный.

— Я совершенно ничего не почувствовал! Я умирал?!

— Мы ограничиваем срок такой тахикардии, как ваша, при помощи медикаментов, если это показано.

— Что это означает на человеческом языке? — спросил Фред.