— Я бы вас за такое прибила, — призналась Элла. — Стараешься-стараешься, а потом какие-то детишки упускают собаку, и все труды насмарку.
— Добрая ты у меня, — хмыкнул Рокотов. — Но наивная. Ругаться не стал, но мы месяц потом в этой оранжерее батрачили. Что мои, что глебовские родители встали на сторону этого милого дедушки. Ну и потом я сюда периодически забегаю, когда подумать надо.
— Ага, еще барышень сюда на свидание водишь, — не удержалась и подколола Элла, удивляясь проскальзывающим в голосе ноткам. Она что, ревнует его? Да нет, глупости какие!
— Не вожу, — неожиданно серьезно ответил Матвей. — Это для меня «мое» место, в которое не хочется тащить посторонних. Так что ты первая.
Раньше она бы съязвила насчет великой чести. А сейчас… Просто не смогла. Или неожиданно поднявшаяся в душе теплая волна просто не позволила ей этого сделать. Его место. Это могло быть тонким расчетом с его стороны, но почему-то в такой вариант совсем не хотелось верить. А еще оно точно знала. Показать свое место — значит оказать, наверное, самую большую степень доверия.
— Спасибо, — тихо проговорила Элла, сглатывая неожиданно вставший в горле ком. Это, наверное, единственное, что можно было сказать в таких обстоятельствах. Но это простое слово не могло вместить в себя всех эмоций, которые она в тот момент ощущала. Даже доли всех чувств!
— Спасибо скажешь после того, как кое-что увидишь, — Матвей взял ее за руку и провел через оранжерею к новой двери. — Мы еще успеем тут прогуляться. Сначала нам нужно сюда.
— Красиво, — выдохнула Элла, разглядывая через стеклянные перегородки экзотические деревья и цветы. — Очень.
— Ты еще даже не представляешь, насколько, — лукаво заметил Матвей. Почему-то Элла почувствовала подвох при взгляде на его довольную физиономию. Впрочем, разве с ним когда-нибудь было легко? — Только заходи быстрее.
Парень открыл дверь. Элла не стала спорить, шустрой змейкой шмыгнула в огромное помещение с экзотическими растениями. Хлопнула дверь. На плечи опустились теплые руки, словно успокаивая и одновременно придавая сил.
— Надеюсь, здесь не растут мухоловки в человеческий рост, которым ты собираешься меня скормить, — пошутила Элла. — Ой!
Глава 24.3
Она оказалась прямо перед ее носом. Крупная, ярко-розовая, похожая на цветок орхидеи. Красивая бабочка играющее взмахнула крылышками, красуясь перед посетителями и тут же улетела к цветку.
Элла присмотрелась. Возле цветов и деревьев, то там, то тут мелькали яркие пятнышки, похожие на маленьких феечек, о которых так любила слушать Злата.
— Вот это да… — не воскликнула, выдохнула она. Других слов не было. Она словно оказалась на страницах любимого с детства «Сна в летнюю ночь» и смотрела на игры фей. Наверняка, где-то здесь прячется и Титания, и где-то шустрый Пак уже срывает волшебный цветок, который заставит прекрасную королеву влюбиться в мужчину с ослиной головой, и…
— Я знал, что тебе понравится, — Матвей приобнял девушку со спины и легонько поцеловал в волосы. — Это сад бабочек. Эдуард Игоревич бредил этой идеей еще десять лет назад. Реализовать ее удалось год назад. Подготовка к открытию сада длилась три месяца. Ему пришлось помучиться, чтобы договориться о поставках растений, бабочек.
— Но не инвесторов, — уверенно заключила Элла и, развернувшись в объятиях, внимательно посмотрела в его глаза. — Ведь так, Матвей?
— Откуда…? — Рокотов откровенно растерялся от столь прямого вопроса. Где он и где бабочки? Его бизнес никак не связан даже с селекцией растений.
— Ты слишком много знаешь для постороннего человека, — мягко произнесла Элла, касаясь пальцами его щеки. — И Эдуард Игоревич не похож на того, кто закроет оранжерею для кого попало. И вообще… — в последнем слове звучало нежелание подбирать и дальше аргументы. Какое это имеет значение? Она просто знала, что царство фей создано при его непосредственном участии. Чувствовала. — Ты удивил меня.
— Надеюсь, в хорошем смысле, а не как обычно? — негромко рассмеялся Матвей.