‒ Кто? ‒ одними губами спросил я.

‒ Я, ‒ сказал ползун. ‒ Чудом ушли.

‒ Это ты был?

‒ Мне скучно стало, я за тобой пошел. Я успел ему ноги заплести и дернул. Ничего?

Ползун страшно силен, в чем-то он даже мог бы поспорить со спонсором.

‒ Славно, ‒ сказал я.

Я лежал без сил.

‒ Пора уходить, ‒ сказал ползун. ‒ Они будут прочесывать окрестности.

‒ Одну минутку.

Я сел. Голова еще кружилась ‒ видно, я бежал оттуда куда быстрее, чем возможно для обыкновенного человека.

‒ Славная девчонка, ‒ сказал я. ‒ И мальчика любит.

‒ Когда-нибудь расскажешь, ‒ сказал ползун. ‒ Меня всегда удивляют ваши человеческие обычаи.

Мы почувствовали себя в безопасности, отойдя от городка километров на пять.

Мы передохнули, выйдя к бывшему шоссе. Его асфальт долго сопротивлялся растительности, но все же сдался, пошел трещинами, ямами, в которые проникали трава и кусты, в провалах поднялись деревья. Но на некоторых участках асфальт еще держался, и по шоссе идти было легче, чем по девственному лесу.

Еще через час мы оказались у реки. Через нее был перекинут железный мост, но его средние пролеты провалились, и перебраться по нему оказалось невозможно.

‒ Можно переплыть, держась за бревно, ‒ сказал я. ‒ Видишь, лежит на берегу?

Ползун не ответил.

Я обернулся. Он медленно полз по шоссе, отстав от меня метров на сто.

‒ Ты что? ‒ спросил я. ‒ Устал?

Ползун не ответил. Он мерно полз, подтягивая хвост к передним лапам и поднимая среднюю часть туловища. Большие глаза смотрели вперед. Бурая щетина на спине стояла дыбом.