Проклятье. Злобы не чувствую. Гнев ушел. Ярость схлынула. Видно, не все чувства ко мне вернулись. Подождать надо. А пока что Багров не раздражает и не бесит.
Дьявол. Да я даже рад его увидеть. Часть привычного мира. Пусть и не самая приятная. Но внутри отзывается. Любому дерьму рад после такой густой темноты. Сколько же я прохлаждался на больничной койке? Пару дней? Неделю? Ощущение, будто больше.
- Ясно, - усмехаюсь, делаю единственный разумный вывод: - Полагаю, мне там уже ничего не осталось.
- Прости, - мрачнеет. – Я не смог себя сдержать. Если честно, я даже не пытался. Поэтому теперь мстить некому. Все мертвы. И родня Гурама, и его шакалы, и те гребаные цыгане, которых он нанял.
Серьезно? Я не ослышался?
Мой отец произнес «прости». Извинился. Охренеть. Просто исторический момент. Надо дату записать.
- Какой сегодня день? – спрашиваю. – Сколько я здесь провалялся?
Они переглядываются. Ирина и Багров. Не говорят ни слова, но смотрят друг на друга так, будто и без лишних фраз отлично понимают смысл.
Поразительное единение. Напрягает. Папаша выглядит не в меру милым и добродушным. Ира совсем не производит впечатление испуганного и затравленного зверька. Похоже, эти двое наладили контакт.
Когда успели?
- Два месяца, - выдает Льдинка. – И три недели. Четыре дня. Пятнадцать часов. Господи, я считала каждую минуту.
- Два, - осекаюсь. – Три… почти три месяца в отключке?
- Ты был между жизнью и смертью, - продолжает тихо. – Даже страшно говорить, сколько пуль в тебя попало. Врачи не верили, что ты выживешь, что сможешь восстановиться и быть прежним. Никто не верил. Только я и… твой отец. Мы знали, ты справишься.
- Черт, - морщусь. – Это долго.
Двигаю ногами. Шевелю пальцами. Проверяю, как бы чего не отнялось.
- Ник, пожалуйста, осторожнее, - она поглаживает мою руку. – Никаких резких движений. Ты еще успеешь восстановиться. Сейчас нужно отдохнуть, сохранять покой.
- Я отдыхал достаточно, - отмахиваюсь. – Пора валить отсюда.
- Нет, нет, - бормочет сдавленно. – Рано. Ты что?
- Устал я тут дрыхнуть, - кривлюсь. – Как овощ на грядке валяюсь. Хватит. Надо бы пройтись.
Отец помогает ей меня удержать. Возвращает обратно в постель.