– Я ничего не слышала, – покачала головой Лиля. – Кость, ты в порядке?

Он прикрыл глаза, потер лоб и глубоко вздохнул, пытаясь успокоить распсиховавшееся сердце.

– Да, я в норме, – заверил с натянутой улыбкой. – Видимо, показалось. Я возьму на себя дальние комнаты.

Шаг в сторону двери с кровавым пятном дался с трудом: ноги свело как в холодной воде, но ему все же удалось себя заставить. Лиля скрылась в ближайшей к лестнице спальне, а Долгов остановился у плотно закрытой двери, завороженно глядя на пятно. Грохот снова повторился, но на этот раз прозвучал приглушенно, как будто вдалеке. Или долетел эхом звука, раздавшегося давно. За грохотом последовал такой же далекий, но невыносимо пронзительный женский крик.

Долгов медленно потянулся рукой к двери, коснулся кончиками пальцев пятна. Перед глазами промелькнуло что-то мимолетное, окровавленное, а дышать отчего-то стало очень тяжело.

«Вот только видений в духе Дворжака мне не хватало для полного счастья», – пронеслось у него в голове.

Он уже хотел толкнуть дверь, но боковым зрением заметил, как что-то промелькнуло в дверном проеме соседней комнаты. Звука шагов, как и других звуков, указывающих на чье-то присутствие, он не услышал, но в комнате определенно кто-то был.

Следовало позвать Лилю, чтобы проверить вместе, но Долгов не стал этого делать. Грохот ведь она не услышала, не факт, что увидит то же, что увидел он. Может быть, это вообще все в его голове?

Дверь в самую дальнюю комнату была приоткрыта, и прежде, чем войти, Долгов надавил пальцами на полотно, заставляя ее открыться шире.

Перед ним предстала небольшая спальня с двумя одноместными кроватями. Постель на одной была не тронута, заправлена рукой профессиональной горничной. Лишь посеревшая от времени ткань давала понять, что застелили эту кровать давно. Постель на второй оказалась разобрана и сбита, одеяло свесилось на пол, на ткани бурели пятна крови. Ею были забрызганы – или даже залиты – нижний край подушки, простыня под ней и верхний край одеяла.

Как будто кому-то перерезали горло во сне.

Долгов сделал несколько осторожных шагов вглубь комнаты, осматриваясь и прислушиваясь. Казалось, что спрятаться тут негде, но потом он понял, что где-то должен быть какой-нибудь шкаф. Они всегда есть, ведь гости должны иметь возможность куда-то повесить вещи, а тут ничего такого не стояло.

Вариант был только один: встроенный шкаф. И дверь в него нашлась сразу, как Долгов прикрыл входную. Он осторожно приблизился к ней и наклонился, почти касаясь ухом, прислушиваясь. Если внутри кто-то прятался, он мог выдать себя шумом или громким дыханием.

Пару секунд в шкафу царила мертвая тишина, и Долгов уже потянулся к ручке двери, чтобы распахнуть ее, но новый звук удара заставил его остановиться. Следом раздался торопливый стук, как будто кто-то молотил по двери изнутри то кулаками, то раскрытыми ладонями.

– Пусти меня, пусти! – донесся через дверь истеричный женский голос. – Открой дверь! Пусти!

Сердце испуганно дрогнуло и снова заколотилось как сумасшедшее, болезненно сжимаясь от внезапно накатившего ужаса. Долгов резко дернул на себя ручку двери, открывая шкаф, но внутри никого не оказалось.

Секунду спустя что-то с силой ударило его в грудь, заставив попятиться назад. Межкомнатная дверь с громким стуком захлопнулась, отрезая путь к бегству, но Долгов и не смог бы им воспользоваться.

Что-то невидимое, но невероятно сильное, стискивало грудь и горло, не давая ни вдохнуть, ни выдохнуть. Долгов пятился назад, пока не зацепился за заправленную кровать и не потерял равновесие. Едва он оказался на полу, невидимый противник прыгнул ему на грудь, продолжая истерично вопить женским голосом:

– Пусти меня, пусти! Открой дверь! Пусти-и-и-и!

Перед глазами снова замелькали кровавые пятна, Долгов буквально почувствовал вязкую теплую жидкость у себя на руках, а ее металлический привкус – во рту. Пальцы судорожно оттягивали ворот рубашки, пытаясь ослабить узел галстука, но вдохнуть не получалось.