– Ты можешь его включить? – поинтересовался Артем.

– А на кой? – лукаво прищурился мальчишка.

– Надо, – коротко отрезал Артем.

– Коли надо, так полезай на лифту, – согласился проводник.

Стоило Артему взгромоздиться на платформу, как мальчишка нажал на какой-то рычажок и подъемник поплыл вниз. Артем не успел опомниться, как оказался в подвале.

– Эй, что за шуточки? Вытащи меня отсюда, – крикнул он.

– А накося! Уж больно ты любопытный. И говор у тебя какой-то ненашенский. Не замышляешь ли чего против госпожи? Может, ты шпиён какой?

– Какой шпион? Ты что, издеваешься?!

– Ничуть. Коли ты окажешься вражеским лазутчиком, то кухарка мне все ухи оборвет. А они у меня, чай, не казенные.

Артем смекнул, что надо действовать хитростью, и, чтобы разжалобить поваренка, заканючил:

– А если я не вернусь вовремя, мне уши оборвет мой хозяин. И все по твоей вине. Я тебе как человеку поверил.

Наверху воцарилась тишина, видимо, мальчишка обдумывал слова Артема, а потом сказал: – Ладно, я тебя выпущу, токмо после этого чтоб в замке духу твоего не было.

– Согласен, – крикнул Артем, решив, что перво-наперво надо выбраться наружу, а потом он живо обведет этого недотепу вокруг пальца.

Лебедка заработала, и подъемник медленно пополз вверх, откуда донесся грозный зычный голос: – Ты что тут делаешь? С лебедкой балуешься? – Н-н-нет, господин стражник. Мне велено шестеренки жиром смазать. Вот я сюдыть и явимшись. Нажал что-то ненароком, а лифта, будь она неладна, и поедь вниз, – самозабвенно врал поваренок, так что Артем вынужден был признать в нем мастера, равного себе.

– Марш отсюда! Знать ничего не знаю ни про какую смазку, – прикрикнул стражник.

Артем услышал спешно удаляющиеся шаги и понял, что его сопровождающий бежал, оставив его на произвол судьбы. Остаться на платформе подъемника значило прямиком угодить в лапы стражника. Приняв мгновенное решение, Артем соскочил на пол, пока было еще не слишком высоко. Как только платформа доползла до верха, в подполе воцарилась тьма.

Только тут Артем сообразил, что дал промашку. Лучше предстать перед стражником, чем по доброй воле быть замурованным в каменном мешке. Он запаниковал: кто знает, когда его здесь обнаружат и сколько он может протянуть без воды и пищи? Ему стало совсем тоскливо, но тут он заметил щель, сквозь которую пробивался тусклый свет. Не надеясь, что перед ним выход, нечаянный узник с замиранием сердца ощупал стену и обнаружил дверь.

По ту сторону двери находился винный погреб. В воздухе стоял терпко-кисловатый аромат. Помещение освещалось висящими под потолком светильниками. Огромные бочки лежали на специальных стеллажах в три ряда. В донышке каждой красовался медный кран. Озираясь по сторонам, Артем осторожно пошел сквозь строй пузатых бочонков.

Вдруг скрипнула дверь, но не та, через которую он сюда попал. Звук донесся совсем с другой стороны. Затем послышались шаркающие шаги. Артем поспешно нырнул за бочку и затаился в полумраке. Шаги приближались, к ним добавилось пение, похожее на бормотание:

Пение слышалось совсем рядом. Артем вжался в стену, ожидая, что его вот-вот обнаружат, но певец, не доходя одной бочки, свернул в другой ряд. Шаги затихли, и раздался звук льющейся жидкости. Видимо, виночерпий наполнял вином бутыли.