— А что дальше? — спросил Ник.

— Совершенно ничего, — невозмутимо пожал плечами мальчишка. — Следующая атака будет самой серьёзной. Если отобьемся, то будем отходить к Сан-Анхелино. Успеем пробиться к городу до темноты — наше счастье, не успеем — павианское. Всё очень просто. Что потом? Отдохнём несколько дней в Сан-Анхелино, поменяем мулов и лошадей, эти уже не годятся — нервными стали после всего пережитого, — попробуем с другой стороны подойти к Сизым болотам. Нет у нас других вариантов!

— Так-таки и нет? — засомневалась на русском языке бесшумно подошедшая Айна, выглядевшая совершенно спокойной. — Я вот припоминаю, что старший лейтенант Банкин у нас здорово умеет подражать голосам людей и животных. Улавливаешь мою мысль, командир? Нельзя нам терять несколько дней. Несладко там моему Лёше приходится, в плену. Может, стоит попробовать?

Ник, не переставая работать мачете, только головой кивнул, мол, попробуйте, ясен пень, попытайтесь…

Через пятнадцать минут, истекая потом, Ник передал мачете капитану Зорго и подошёл к приметному каменному сооружению, возле которого расположились Айна и Банкин.

— Главное, Геша, нужный тон поймать, — горячо убеждала Айна. — Твой голос должен выражать только ужас и страх, ещё, может, — совсем чуть-чуть — горечь потери. Главное — предсмертный ужас! Никакой угрозы, никакого призыва о помощи! Только ужас, и ещё раз ужас! Всё понимаешь, готов?

Банкин молча кивнул головой.

Айна резко вскинула вверх винчестер и нажала на курок. Прогремел выстрел, с дерева, стоящего в приличном отдалении от просеки, упала, издав громкий вопль, молоденькая обезьяна, где-то рядом горестно заверещали её невидимые подружки.

Джедди и Зорго, старательно работавшие мачете совсем недалеко, даже не оглянулись. Мол, чего беспокоиться? Подумаешь, выстрел! Часовые для того и выставлены на посты, чтобы тщательно охранять и метко стрелять — в случае чего.

— Ну, теперь всё понял? — вздохнула Айна.

— Всё, — заверил Гешка и полез вверх по ступеням сектора каменной пирамиды. Ступени были достаточно высокие и широкие, Банкину приходилось подтягиваться на руках, перебираясь с одной на другую.

«А ведь до конечной площадки метров двадцать пять! — запоздало удивился Ник. — И громкость (в смысле — слышимость) оттуда должна знатной получиться!»

Банкин забрался на самый верх, встал на площадке во весь рост, поднёс сложенные рупором ладони ко рту…

Эффект превзошёл все ожидания. Вопль, полный предсмертной тоски, плыл над джунглями, переходя в жалостливые причитания и тоненькие всхлипы. Вот и эхо, живущее где-то на Круглых холмах, проснулось и подхватило эту весть о внезапной смерти, многократно усилило и вернуло обратно, но уже в другой, более минорной тональности. Дождавшись, когда замрут все звуки и даже их малейшие оттенки, Гешка снова обратился к этому миру, выдохнув на этот раз ещё более мощно. Эхо зазвучало уже со всех сторон, причудливо переплетаясь голосами, сливаясь в одном неистовом финальном аккорде…

Даже Нику стало жутковато: так громко вопить не смогли бы и все павианы этих джунглей, собравшись по чьему-то там велению в один дружный хор.

— Что это такое? — заголосил Зорго. — Как это у вас получается?

Джедди попытался объяснить:

— Наверное, это очень древние камни, и те, кто жил тогда, их тут специально установили, чтобы можно было переговариваться друг с другом на больших расстояниях…