Я как доска, которую запихнули в холщовый мешок. Ни округлостей, ни груди, ни талии – в этом наряде не прослеживается ничего. Лебедь деградировал до гадкого утенка. Откатился назад в развитии.
– Ты правда так пойдешь? – кривится Кристина, до конца не веря своим глазам.
– Нет, конечно, – бросаю взгляд на стол.
Стоит лишь соседке вздохнуть с облегчением, как я беру с деревянной поверхности очки с обычными прозрачными стеклами. Цепляю на нос.
– А вот так… – подмигиваю Кристине, но отворачиваюсь, опасаясь, что она в обморок грохнется от моей "красоты". – Вот так пойду.
Кидаюсь к шкафу, перебираю плащи и куртки. И вдруг понимаю, что мне нечего надеть. То есть Алене Тумановой – есть, а вот серой дурочке простушке ничего не подойдет.
– У тебя пальто страшненького нет? – выпаливаю, не подумав о формулировке.
– У меня только брендовая красивая одежда, – хвастливо и горделиво отмечает. – А халата технички точно не завалялось, – хмыкает и подходит ко мне. Одним пальцем трогает пучок на голове, будто он живой и может покусать ее.
– Точно! – хлопаю в ладоши.
Хватаю сумку, одну из моих модных, ведь их шить я еще не научилась. И, не попрощавшись с Кристиной, мчусь на первый этаж, на пост к вахтеру общежития.
Есть там одна бабуля. Не божий одуванчик, что любит оставлять студентов без жилья. И она мне нужна…
Глава 15
«Давай встретимся, Рапунцель», – набираю на ходу и тут же стираю. Сбился со счета, какое сообщение за сегодня. С ночи сформулировать пытаюсь. И опять очередная чушь выходит.
Встретимся? Я будто на свидание ее приглашаю.
Впрочем, если бы мы пересеклись раньше и при других обстоятельствах, эта девчонка могла бы мне приглянуться. Хотя я лукавлю, ведь она и так мне понравилась. Маленькая красивая принцесса с острым язычком. Даже в эсэмэсках упражняется в красноречии. Боится, но дерзит.
– Зверюга, – повторяю одними губами, и они невольно изгибаются в ухмылке. Начинаю привыкать к своему новому прозвищу. Даже то самое сообщение от «Алены Рапунцель» сохранил. Идиот! Маринка найдет нашу переписку в телефоне – изойдет на… ревность.
Толкаю плечом случайного прохожего, бурчу слова извинения, а сам не отвлекаюсь от дисплея. Сосредоточен на «недоступном абоненте», о чем упорно напоминает мне робот, как только я пытаюсь дозвониться. Какая-то бестолковая игра в одни ворота. Но я продолжаю «пинать мяч» в невидимое стекло в надежде, что Рапунцель вновь включит телефон.
«Не бойся меня», – печатаю следом. И это письмо опять летит в корзину.
Нельзя расположить к себе человека, просто отдав команду. Особенно, если это девушка. Тем более, без пяти минут изнасилованная. Разумеется, я бы так с ней не поступил, но она-то этого не знает. В ее глазах я предстал тогда чуть ли не Джеком Потрошителем.