— Какая-то ты у меня любвеобильная, — усмехнулся на подобное заявления.
— Развиваю таланты, владыка, — ответила банши, изобразив нечто вроде смайлика на месте лица.
— Хватит, — остановил местную самодеятельность. — У вас есть приказ, да и дела хозяйственные не ждут. Приступайте.
Пока деревенские суетились, а Дубровский командовал новое выдвижение, бегло глянул информацию по банши. Удивительно, но у нее действительно каким-то образом чуть-чуть подросли навыки дипломата и интеллект. Рост второй характеристики и у других юнитов обнаружился. Если за рядовых и даже собственных телохранителей ничего определенного сказать не могу, просто не считал нужным запоминать конкретные цифры, то вот Ксипил и Дубровский — совсем другое дело. Опять же Оу с Таеном инициативу проявили, додумавшись моментом воспользоваться и, превратив птенца Рух в зомби, наладить связь. «Зато я сам что-то не совсем адекватен», — фыркнул, вновь плеская в лицо студеной воды. Грум-грум, раздалось за спиной — первые десятки войска потопали на выход из деревни. Нас ждала новая цель.
— Ну что, как он там?
— Держится скотина, похоже адаптировался уже. Пик всего ничего был, а потом ритм на спад пошел. К утру совсем стабилизируется.
— Значит его время еще не пришло.
— Видимо, — скривился от слов подельника тощий человек с водянистыми глазами навыкат. — Заказчик опять орать будет.
— Мы не убийцы, — отмахнулся перебирающий четки человек.
«Сектант», — раздраженно подумал пучеглазый, но вслух сказал иное:
— Пищевой картридж заканчивается.
— Прогуляюсь, — кивнул, убирая четки в карман и поднимаясь, ответил подельник.
— Возьми хотя бы А-класса, — бросил без особой надежды пучеглазый.
— Плоть херня, — гоготнул сектант из прихожей жилого бокса.
Подельник промолчал. Трусость не позволяла ему настаивать на своем. «Ничего, вот получу денег, сам в игру уйду, буду випом с замком, землями, властью и сразу в клане, тогда и поживу», — думал пучеглазый мстительно, торопливо меняя настройки инъектора. «Мы не убийцы», — передразнил он подельника. «Сектант гребанный», — скрипнул пучеглазый зубами и наградил ненавидящим взглядом исхудавшее тело в капсуле. «Сдохни уже, тварь», — пожелал он жертве, но все же его природная трусость не позволила изменить настройки на летальные. Боялся он убивать своими руками, боялся.
Глава 18
Мы шагали, шагали и до села в итоге дошагали. Позади осталась последняя деревенька, ничем не примечательная. Вода из колодцев, беленые домики из саманного кирпича с черепичной крышей и хлипким забором-частоколом в качестве оборонительного сооружения. Расслабилось местное крестьянство, давно бед не знало, что мне, в принципе, только на руку сыграло. Согнали мои бойцы деревенских на площадь перед воротами, народ из толпы старосту выпихнул — объемистого такого мужика в фартуке. Он в той деревне главный хлебопек и по совместительству — держатель небольшой корчмы или чего-то вроде нее.
Вкусно от него свежей сдобой пахло. Впрочем, не до того мне было. Опасался что снова чудить начну. Потому и затягивать не стал.
— Как звать? — спросил насупив брови, попытался изобразить картинного лорда, насколько по голофильмам разным и книгам представлял себе его.
— Адолаем кличут, ваша светлость, — стянул нечто отдаленно напоминающее поварской колпак и поклонился староста.