— Да, — говорит он, — хорошо. Я просто поговорю с ней, и всё станет как раньше.
Никите к первой паре, мне ехать на работу в электричке на Марс. Мы допиваем чай, и он довольно быстро уходит. Прощаемся в лифте на первом этаже. Я поднимаюсь наверх. Достаю из шкафа его рубашку и обнимаюсь с ней.
Тут в дверь квартиры стучит девчонка — соседка по площадке (у нас с ними общий вайфай) и говорит, что отключили интернет, а ей он срочно нужен. Я понимаю, что кот Педрила опять перегрыз провод от роутера, но перед ней удивляюсь: «Да? Ну надо же!» Не хочу решать этот вопрос. Говорю, что сейчас позвоню в техподдержку. Ищу телефон, нахожу его в кармане пальто, вижу эсэмэс:
«Соня так отреагировала после того,
как я сказал ей вчера, что влюбился.
Я не хотел её обижать, но и не мог
это просто так оставить. Если хочешь,
я скажу, что просто не буду
у вас появляться, или что-нибудь в этом духе.
Но я бы очень не хотел,
чтобы это было на самом деле».
— Подержи мой телефон, — говорю я девчонке, запихивая правую ногу в левую кроссовку. — Мне нужно бежать!
Через минуту я у метро, хотя даже не представляю, куда собралась. Я просто знаю, что Никита сейчас в центре, и хочу его увидеть и сказать, что он мне тоже… Нравится.
Написала ему эсэмэс. Застыла. Не слишком ли вызывающе я выгляжу? Высокие бордовые кеды, узкие бирюзовые джинсы, короткий серебристый пуховик и белая ушанка из кролика. Возможно, нескольких. Японская уличная мода. В Питере я бы так не оделась. Даже для Москвы это слишком дерзко. Ладно, это же центр. Я осмотрелась. Вокруг три человека: девушка в дизайнерских меховых лохмотьях с сумочкой из страз, парень в костюме биатлониста, балансирующий на одноколёсном велосипеде, и азиат в свитере и пляжных тапочках, надетых на шерстяные носки. Всё хорошо.
Успокоилась, присела на скамейку на Белой площади и размякла в порыве умиления от того факта, что я ему тоже нравлюсь. Говорю себе: «Надо же!», смеюсь, кладу лицо в ладошки. Женщина рядом искоса поглядывает. Я в порядке. Снова собрала себя в кучу. Снова посыпалась, когда вспомнила его улыбку. Я сменила три агрегатных состояния, пока ждала ответа на эсэмэс: «Ты так сильно влюбился, что не мог помолчать?» И вторую: «Я не слишком грубо спросила?»
«Нет, что надо =), — пришёл ответ. — Просто после „Криминального чтива“ я понял, что нечто подобное может сделать меня намного счастливее. К тому же я слишком был уверен, что Соня отреагирует не так. Она даже мне как-то говорила попробовать пригласить тебя куда-нибудь».
Фух.
«Ну вот, она теперь чувствует себя третьей лишней. Это очень грустно. Мне так нравилось дружить втроём… с тобой мне тоже нравится, но на фоне грустной Сони… Ты мне очень нравишься».
«Надя, я с ней поговорю. Сегодня. Сделаю всё, что смогу».
«Спасибо».