– Калеб, Настурция, отныне и навсегда Зеленое Королевство – ваш Дом, – на прощание промолвил Салидас Аторэ. – И ваш Дом будет ждать и тосковать по вам так же, как родители скучают по своим чадам.

– Благослови, Вселенная, тебя и твой род, Салидас Аторэ! – воскликнула Настурция. – Я обязательно вернусь в Тумиль’Инламэ!

– И я! – добавил я.

– Тогда – до скорой встречи! – скрепил король Зеленого Королевства.

– Юнивайн! В Ильварет!

Призрачный конь встал на дыбы (чтобы не свалиться, Настурция схватилась на меня), а затем рванулся вперед. Как же мне не хватало моего друга! Поездка на нем – это запредельная скорость, такая, что все перед глазами смазывается в одно пятно, и путешествие без преград. Юнивайн без затруднений может скакать через реки, прыгать с обрывов и взбираться на крутые склоны. Призрачному коню неведома усталость. Наматывая мили и мили, он не теряет темпа и не нуждается в отдыхе.

Сейчас мы несемся по Великому Лесу обратно в провинцию Карак, в ее столицу Ильварет, к королеве Констанции Демей. Мы – Дурнбад, Альфонсо, Лютерия, Настурция и я исполнили свою клятву. Мы нашли меч… Еще рывок, и можно будет посмотреть своему «страху в глаза». Дроторогор и Флейт. Для этого я родился? Чтобы, как Харальд и Легия, сразиться с Зиждителями Зла? Поживем–увидим…

На привале я упросил Юнивайна не покидать меня, приходить на зов до самого Ильварета. Он помотал своей призрачной гривой, побил копытом по траве, но все же ответил согласным ржанием. А что? У него своих обязанностей в Лесу Скорби, наверное, невпроворот. Но Юнивайн любит меня и поэтому не отказал мне.

Мы миновали Рыжую, а затем Гнилую. Где–то справа раскинуло свои воды озеро Кристальное Одиночество, а еще дальше курится дымом печных труб град–гора Шамсундоль. Лоргварзабараз, невылупившийся Браигиляр, малыш Джудассарвалингинион, Имиш и Амах Ампту, все цирвады! Я обязательно навещу вас вновь, и наша встреча – мирная, спокойная и ничем не омраченная, позволит насладиться общими воспоминаниями и взаимным уважением друг к другу.

День сменялся днем, а ночь – ночью. Филириниль! У нас! При нас! Чтобы ненароком не сглазить того, что им можно достичь, мы почти не разговаривали о насущном. Боясь потерять зыбкую мечту на то, что все будет хорошо, я частенько придавался иным думам. И почти всегда они были окрашены в черные тона. Я горевал об Альфонсо, Лютерии и Дурнбаде, предвещал поединок за Корону Света и поджидал Привратника с Волеизъявлением Рифф. А как же Эмилия?! Я обязан отыскать ее! Как для защиты от Эмириус Клайн, так и для того, чтобы найти Светочь. А чтобы отыскать осколки Светочи, мне необходимо еще выловить этого Бингса Флаерса и передать ему приветик от Безымянного, пырнуть спицей Гадюкой. Тогда тролль из «Анонимного Дельц»а поднимет свои «сомнительные связи» и, так статься, поведает о Светочи что–то конкретное. А когда мне гоняться за Бингсом Флаерсом? Надеюсь, что Сол’Фимитриэль – для друзей Софи, суккуб, поможет мне взять след этого более, чем вертлявого мага. Хм? А как мне найти саму Софи? Ну, тут проблем не будем – ритуалом Мира Тьмы. Расчерчу пентаграмму, зажгу свечи и вуаля…

Еще было бы неплохо зачеркнуть и другие пункты в списке «сегодня–завтра–послезавтра»: попасть в Зарамзарат, чтобы передать Дунабару последний привет его сына и кольцо Буля Золотобородого, освободить Ригель от ворожбы Ярванги – вынуть его из опостылевшей бутылки, а уже потом проверить все ли нормально у Лешпри Хельберта и возобновить обучение Грешема. А еще Живая Вода Серэнити, Междоусобная война Соединенного Королевства – Констанция Демей против Гильберта Энтибора, спасение принца Фабиана из застенок Вестмарки – это вообще первоочередное…

Как же мне опостылели эти проблемы и их очереди! Когда я уже усядусь в кресло под крышей Шато? Книга на коленях, на тумбочке горячий кофе, за окном дождь и меланхолия, Снурф сопит под шкафом – это моя идиллия. Я – старый маг и искатель приключений, прошедший столько дорог, сколько многим даже и не снилось. Но больше всего я люблю уют и покой, Веселые Поганки – свой край родной и свой замок, что высится у берегов Моря Призраков. Я лелею в себе желание застать Шато в целости, а его обитателей – в сохранности. Птикаль, Марципан, Суптона, Тина, Катуб, Пимин Бои – только бы вы не погибли… Только бы вы были живы, ведь вы – мои, а я – ваш…

А что же Настурция? Ее лицо то и дело озарялось загадочной улыбкой. Колдунья смотрела на меня, и мне казалось, что она что–то хочет мне рассказать. О себе? О сестре? О ком–то, мне знакомом? Ее глаза – зеленые изумруды часто задерживались на мне. Иногда она открывала рот, чтобы что–то произнести, а потом всё равно молчала и опять улыбалась. Как будто колдунья всем сердцем сдерживалась, чтобы раньше времени не выдать какой–то очень важный секрет. О чем он? Настурция вручила мне ключ–дельфин от комнаты в Грэкхелькхоме… Связана ли ее кротость и ее тайна с ним? Сестра–близнец Эмилии спустя сотни лет холода и отстраненности, вновь сблизилась со мной. Я безмерно рад этому. Она изумительная девушка и надежный друг. В мое душе всегда есть место для нее.

Неделя и дальше… Юнивайн все бежал по равнине, а там, на горизонте, темнела цитадель Джеда Хартблада. Я сразу признал в гигантских башнях, парапетах и бастионах осанку Килкваги. Тут, где–то поблизости, стоит Мил’Саак – башня Милтара Бризза, ученика Джеда Хартблада. Милтар Бризз погиб от Людвирбинга Эмилии, а мне достался его посох – Лик Эбенового Ужаса. Приобретение оказалось шикарным! Также в той или может быть в этой стороне, Эмириус Клайн отбила нас от живорезов, потом с небес спустился «костяной кошмар» – Фарганорф. Дракон–лич перенес нас в Килгвагу. Там, вместе с ним, я вошел в Гамбус и смог выполнить Завет Ураха – Пророчество Полного Круга, уничтожившее Тауруса Красного Палача – командира бесовских легионов Десницы Девяносто Девяти Спиц.

Я помотал головой – нет, сейчас, дракона–лича нигде не было видно…

Мне вспомнился Нальд, находящийся где–то неподалеку, и его оборотни–заключенные – Элми, Илва и Комодриан – хитрый жрец–волк. Я вытравил из Нальда хищный дух ликантропии и вернул его людям утерянную свободу. Как давно это было? Мне кажется, что годы и годы назад… Но нет, прошли всего лишь месяцы.

А Юнивайн все мчал и мчал…

В Великом Лесу есть отдельные горы. Многие из них такие же высокие, как кряжи в Горах Заботы или в Будугае. Только они не лысые, а поросшие неприхотливыми кустарниками и мхами. Нынче на закате, Юнивайн, как и прежде не зная утомления, гарцевал вверх по склону. Ему все равно – подъем это или низина. На пути к цели он проскачет где угодно. Юнивайн забирался на вершину довольно долго. Когда он, наконец, остановился на покатом плато, чтобы мы устроились на ночлег, я, встав на край обрыва, увидел, насколько внизу все крошечное.

Первой дежурила Настурция, потом я. Хотя кто на этой недосягаемой круче нас потревожит?… Улегшись, я сразу уснул. Вселенная, какое облегчение, когда ты не боишься того, что во сне к тебе может явиться своенравный и очень эксцентричный гость по имени Укулукулун!

Почти перед самым рассветом, меня разбудила Настурция. Я пожурил ее, что она «прокуковала» больше, нежели уговаривались, и сел на ее место под дерево. Ну, вот зачем колдунья так? Я, значит, дрыхс без задних ног, а она, бедняга, стерегла меня. Теперь ей осталось спать часа полтора. Восток! На восток! Быстрее к Ильварету!… Ай, ладно, подниму ее попозже.