Потянув, ощутила, как кольцо немного поддалось, но тут же рядом раздался странный скрежет и свет свечи выхватил из темноты открывшийся проход.
— О! — только и проговорила я, шагнув было вперед, но душа метнулась наперерез, преграждая дорогу. Тогда я вытянула вперед руку и осветила странный тоннель, обрывавшийся на первой же ступеньке вниз.
— Боги, — прошептав, отпрянула назад, а затем, набравшись смелости, заглянула в темноту.
Призрак издал тихий стон и камнем повалился вниз.
Мне же сделалось дурно.
— Так вот где твое тело, — проговорила я, понимая, что темная душа леди Элизы заманила гувернантку сюда. Она упала вниз. Могу поспорить, высота здесь более чем достаточная, мы ведь поднялись так высоко!
Тут каменная дверь снова заскрежетала и встала на место вместе с кольцом. Я же, отпрянув назад, поспешила прочь, чувствуя, что разгадала самую последнюю и страшную загадку Хейвуд — хилла.
Теперь осталось лишь рассказать о своем знании хозяину замка. Затем достать тело и похоронить должным образом, чтобы душа, наконец, смогла обрести покой.
ЭПИЛОГ.
Хейвуд проявил терпение, насколько это вообще было возможно. Утаить находку тела бедной гувернантки, которая, как считали в Монро, сбежала, бросив работу, не удалось. Но саму тайну темной души, чьи злодеяния так дорого стоили двум несчастным девушкам, никто не спешил открывать. И без того хватало слухов, большая часть которых были нелицеприятными.
Все решили, что бедная мисс Вуд погибла, упав с тайной лестницы, которую обнаружила во время прогулки по замку.
Прошло несколько дней с того момента, когда душа несчастной обрела покой, когда Нортон сделал очередной решительный шаг.
Был вечер. Меня пригласили к ужину и за столом присутствовали только хозяин дома и его дети.
Адам с недавних пор был подавлен. От его былой веселости не осталось и следа. Мальчик чувствовал за собой вину и оттого еще упорнее учился, словно это могло помочь ему справиться с болью. А ведь он действительно надеялся, что леди Элиза его мать.
Мы возобновили прогулки к морю и, если позволяла погода, гуляли пешком по тропинке, где все мне напоминало яркую осень и тепло руки Дрейка, идущего рядом. Отчего-то ярче всего помнила тот момент, когда мы, взявшись за руки и отринув все условности, бежали по тропинке, радуясь, как дети.
Я скучала по нему. И по тем прекрасным дням. И чувствовала, что ни прогулки, ни верховая езда более не радуют меня так, как прежде.
— Вы сегодня задумчивы как никогда прежде, — произнес лорд Хейвуд первым нарушив молчание за столом.
Дети переглянулись, но даже словоохотливая Каролин промолчала, не высказав на этот счет своих предположений.
— Устала, милорд, — ответила мужчине. Он кивнул, принимая мои слова и снова воцарилась тишина.
Дети первыми покинули стол. Миссис Форест спустилась вниз и забрала обоих, и Адама и Каролин. Девочка, уже уходя, бросила на меня встревоженный взгляд, а затем мы с Хейвудом остались одни, если не считать лакеев, стоявших наготове, чтобы выполнить любой каприз или приказ своего господина.