Легко поднялся в седло и поехал на левое крыло войска. Там стояли его вагиры и белозерцы – весские охотники. Скрылся из виду – и послышался дружный крик, которым те приветствовали молодого вождя.

Ушёл Халльгрим, сказав на прощание:

– Навряд ли тебе донесут, Торлейв конунг, что мы отступили.

Халейги стояли на правом крыле, дальше всех от реки.

– А если донесут, конунг, так ты не верь, – сказал Эрлинг. – Я что-то не слышал, чтобы попадали в Вальхаллу погибшие в бегстве…

А Хельги замешкался, и они остались с князем вдвоём.

– Не слишком много любви водилось между нами, Торлейв конунг… – неожиданно произнёс средний сын Ворона. – Увидимся ли ещё, но я не хочу, чтобы ты скверно обо мне думал. Нет женщины достойнее, чем твоя жена Ас-стейнн-ки, и сегодня я буду служить ей так, как обещал.

Чурила подошёл к нему и обнял его:

– Я не держал дурной мысли на тебя, Виглавич…

Тут-то Хельги впервые опустил перед ним глаза.

– У меня просьба к тебе, конунг.

И было видно, сколь много значило для него согласие или отказ.

– В знак того, конунг, что мы больше не в ссоре, поменяемся на время боя шлемами и броней…

Чурила удивился подобной просьбе. Но больно уж не хотелось его обижать! И он только спросил:

– Да впору ли придётся?

Хельги улыбнулся и расстегнул на плече синий плащ.

– Впору, конунг. Я ведь примерял твой доспех как раз в тот день, когда ты застал меня у своей жены.

Дружина немало подивилась князю, подъехавшему в урманском плаще… Старый Вышата так и побагровел. Но ничего не сказал. Толкнул пятками Сметанку и поехал в передний полк, к своему Верхнему концу. Ему, Вышате, в бою за себя стыдно не будет. А князю – да что за дело боярину до колодезникова сына?!

Видга сидел на Воронке рядом с Лютом.

– Корабля у меня нет, а лодка далеко, – сказал он. – Прошу тебя, если меня убьют, а тебя нет, отправь со мной Хравна. На нём хорошо будет приехать в Вальхаллу…