– Ну, если не знаешь, то значит именно нам и предстоит это выяснить, – с улыбкой ободряюще сказал Громов. От таких слов Боре стало немного теплее.
– Кстати, Боря, а где ты кристаллы берёшь, причем в таком разнообразии?
Борька улыбнулся. Было видно, что профессор затронул одну из наиболее приятных тем. У Борьки был свой рабочий стол в этой лаборатории, уставленный различными банками и пробирками, пустыми и с реактивами. Он подвел Громова к столу и раскрыл дверцу одного из шкафов. И с гордостью произнёс, указывая на содержимое:
– Сам выращиваю!
Перед профессором открылась изумительная картина. Все полки шкафа были уставлены аккуратно подписанными баночками и стаканчиками, в каждом из которых росли кристаллы. Громова редко чем можно было удивить, но такое разнообразие переливающихся самоцветов произвело впечатление даже на него.
– Всё сам?
– Да, – скромно ответил Боря. – Я со школы это полюбил, когда впервые из медного купороса вырастил. Потом соль была, потом лимонная кислота, потом алюминиевые квасцы. Ну, и дело пошло. Сейчас могу любой рубин вырастить. У меня ещё некоторые дозревают в автоклавах. Дело тут нехитрое, времени не занимает.
– Что ж, – заключил Громов, – при такой трудоспособности шансы на успех значительно возрастают.
Через три дня профессор Громов вошел в лабораторию и сообщил:
– Обследование гуся проведено. Осталось дождаться результатов некоторых анализов и тогда можно будет с уверенностью сказать, чем обернулся твой эксперимент. По крайней мере, сейчас никаких патологий не замечено. Даже адаптация после ранения дробью проходит быстрее, чем обычно в таких ситуациях. Кстати, паразитов в желудке тоже очень мало. Жаль, мы не знаем, сколько их было раньше, сравнивать не с чем. В общем, за пациентом стоит понаблюдать, но уже в более привычных для него условиях. Здесь, в лаборатории, ему уже делать нечего. Может быть, стоит отправить его кому-то на дачу, а лучше в деревню к другим гусям. Не отдавать же в зоопарк или в колхоз. Есть у тебя такие родственники или знакомые?
Борька обрадовался положительным результатам. Ведь всё положительное непременно означает, что он на правильном пути. А насчет пристроить гуменника:
– Я подумаю, Евгений Петрович. Наверняка, смогу найти таких. Понятно, что ему нужно будет создать благотворительные условия, при этом понимая, что гусь очень важен для науки, а значит, и питание должно быть приближенным к естественным условиям.
– И нужно не просто кормить и поить, – добавил профессор. – Нужно, чтобы, по возможности, еще и записывали все наблюдения. Ладно. Что удалось выяснить по прибору?
Боря ответил:
– В целом лазер в рабочем состоянии. Вовремя сработал механизм от перегрева, и он отключился. Но есть одна проблема.
– Что за проблема? Серьезная? – спросил Громов.
– Не знаю, серьезная ли. Вот взгляните на эту решетку, в которой крепятся кристаллы, – Боря достал круглую пластину, частично заполненную кристаллами. – Видите, в ней многие кристаллы треснули, другие расплавились. Частично это произошло из-за того, что кристаллы в принципе долго не живут на воздухе, но основная причина в том, что каждый кристалл нужно располагать под определенным углом. У меня есть таблица, в которой содержатся углы для каждой позиции, но только для "гусиных" частот. Для "человеческих" частот, во-первых, нужны другие углы, да и количество разных частот гораздо больше, потому что групп клеток больше, чем у птиц. Человеческий организм сложнее. Кроме того, я, когда изготавливал эту решетку, вообще углы не учитывал, вернее учитывал без особой точности, потому что изготавливать приходилось кустарным способом. Но сейчас нужно подойти с большей ответственностью к эксперименту.
– Итак, что тебе нужно? – спросил Громов.
– Нужен мастер, который смог бы эту решетку сделать.
– Хорошо, – ответил Громов. – Я уточню, есть ли такой мастер. Но боюсь, что с этим возникнут сложности.