«Вертушка»

Объявиться неожиданно и с триумфом «камову» Харебова, конечно, не получилось.

Сначала было «радио» от СКР «Грозящий» о контакте с неизвестным вертолётом. Потом снова «телеграмма», что это то, что нужно – искомый! Потом последовала череда сообщений и интенсивный радиообмен с «Минском».

В сухих эфирных хрипах лаконичных переговоров чувствовался напряг и цейтнот.

При спокойном раскладе «Грозящий» и яхта, скорей всего, разошлись бы траверсами, находясь друг для друга за радиогоризонтом. И даже коротковолновые дежурные передачи СКРа на противолодочный вертолёт дальнего сектора могли остаться незамеченными. Но дав дёру, борт № 37 основательно сократил дистанцию. И диапазон был прослушан самый что ни на есть нужный.

– Связь давай, – Харебов сам с нетерпением подключился к волне, вслушиваясь, – ну, да! Он с каким-то «бортом» треплется. А с чего ты решил, что с вертолётом?

– Проскользнуло там… в специфике. С самой «вертушки» сигнал до нас не добивает, но точно говорю…

– Так не тяни…

Лейтенант бесцеремонно влез в канал, запрашивая услышанный позывной.

Радиорубка сторожевого корабля ответила сразу, подозрительно и неласково, дескать, кто тут такой «лезет на частоту мирного советского военного корабля»? В общем, только что нах… не послали! Но сообразили мгновенно! Видимо, борзый матросик «на трубке» был оттеснён офицером, который тоже рявкнул: «Назовитесь!», но зная условный позывной «тридцать седьмого», быстро идентифицировал «неизвестного».

Короче, контакт установили!

СКР переложил руля влево.

«Камов» тоже свернул на радиопеленг.