Он обнимает Лу за плечи, но она не реагирует. Они вполне могли бы красоваться на рекламном плакате сети супермаркетов – стоящие бок о бок в доме, для идеального обустройства которого приложили столько усилий… Вот только сексом они не занимались три года, а Лу видела, как мы трахались с Ричем в моей постели.

Откуда-то сверху доносится приглушенный смех Тилли, и я понимаю, что не могу на это решиться: выплеснуть последнее, что они мне оставили. Но не могу и просто развернуться и уйти.

– Мне нужно кое-что выяснить, – дрожащим голосом начинаю я, поворачиваясь к Лу. – Ты говорила, что Марк поступил подобным – можно сказать, безумным и опасным – образом, чтобы защитить своих детей. Но сможет ли он жить со знанием того, что причинил столько боли Изабель и Оливье? Они же в этом совсем не виноваты!

Она хранит спокойствие:

– Уверена, что он поступил так, как посчитал нужным.

– Марк никогда бы так не сделал, если бы его к этому не подтолкнули! – кричу я.

– Может, лучше припомнить кое-что из того, что Клодин рассказывала тебе о Марке? – предлагает Лу. – Он оспаривал каждый шаг во время их развода. Ей пришлось навязать ему оговоренные законом ограничения. Никогда точно не знаешь, как развиваются отношения других людей – мы об этом столько раз говорили за все эти годы. Марк оказался не тем человеком, каким ты его считала. По-моему, у него произошел какой-то срыв – подобное случается со многими мужчинами среднего возраста. Но в итоге, если их принуждают делать выбор, то они почти всегда ставят на первое место семью. Марк просто не любил тебя.

– Луиза! – смущенно произносит Рич.

– Заткнись, Рич, – тихо отвечает она. – Тебе нужно жить дальше, Софи. Для тебя все закончилось хорошо.

– Что? – Я смотрю на нее, не веря своим ушам. – Да как ты подумать такое могла?

– Ты продала дом, за который столько лет цеплялась, как за какое-то святилище, возвращаешься к любимой работе, отправляешься на другой конец земли… – тараторит она. – Фактически Марк оказал тебе услугу.

У меня на глаза наворачиваются слезы, когда я гляжу на девчонку, с которой мы раньше смеялись до упаду. Вспоминаю, как отрывались на танцах под «Парней и девчонок» на студенческих вечеринках, когда Лу было совершенно наплевать, что о ней думают.

– Папа! – На верхней ступеньке лестницы появляется Тилли. – Диск остановился.

– Сейчас иду! – отвечает Рич, глядя на нас с Лу.

– Папа! – повторяет Тилли.

– Пойди и успокой ее, пожалуйста, – велит ему Лу.

Рич послушно разворачивается и взбегает по ступенькам.

– Увиденное тобой нельзя простить, – наконец шепчу я, убедившись, что мы одни, – но совершенное тобой просто ужасает. Откуда ты вообще знаешь человека, который вломился ко мне в дом?

– О чем ты? – пожимает плечами Лу.

– Тот человек угрожал моей семье. А когда Марк получил твои фотки… – Я в отчаянии гляжу на нее. – Изабель и Оливье – они же совсем дети!