— Что-то мне подсказывает, что это вовсе не гипербола, — усмехнулась Мэррил. — Тогда начнем с купален. Прошу за мной.

Императрица неожиданно оказалась очень простой в общении. Она живо интересовалась и замком, и самочувствием Агаты, и прошлым самой Элен. Муж был полной ее противоположностью. Он никогда не был настолько открыт и спокоен.

— Знаете, вашему супругу нужно в отпуск, — неожиданно заметила Элен. — Хотя бы на неделю.

— Знаю, — кивнула Элизабет. — Поэтому я поехала с ним. Восточное побережье очень красиво. И здесь тихо. И никаких канатных дорог. Еще бы дом отдельный, чтобы его никто не трогал…

— Башня полностью отреставрирована. Там нет отопления, но сейчас оно и не нужно. Водопровод, правда, не подведен, но море рядом. Поставить кровать и шкаф — для нескольких дней достаточно. Извините, пока только так.

— Мне очень нравится ваше предложение, — мечтательно откликнулась императрица. — Еще бы решетки на окна и стражников у входа. Чтобы его не выпускали, пока не выспится.

Женщины переглянулись и засмеялись. Они друг другу понравились. Кажется, и вправду — подружатся.

К удивлению хозяев замка, императорская чета действительно разместилась в башне на скале. Из деревни крылатые курьеры принесли кровать, быстро ее собрали прямо в башнке. Вместо шкафа поставили пару комодов. Стол, стулья, тазики для умывания и кувшины. А туалет в башне имелся — дырка в одном из каменных выступов. Поверх нее сделали деревянный настил. Агата краснела, бледнела и уговаривала своего императора занять ее комнату — очень красивую, с потрясающим видом на море и собственной благоустроенной уборной (водопровод в замке уже починили), но Белокрылый с насмешкой отказался, заявив, что императорской заднице не зазорно сесть там же, где справляли нужду древние воины — защитники побережья. За эту фразу, смутившую трепетных Шанаторов едва ли не до слез, Элен императора почти полюбила.

Она не знала, какую магию применила императрица, но три дня Эрик в замке не появлялся. Повара даже еду носили в башню. А над морем видели птиц — крупного белокрылого орла и небольшую юркую соколиху. Никто не решился потревожить их покой.

Альбатрос и сова были парой странной, необычной, но ни Агату, ни Джонатана это не смущало. Девушка, узнав, что любимый нашел свою вторую ипостась, визжала от счастья. Ей, впрочем, теперь совершенно не важно, есть ли у жениха крылья. Главное, что он был рядом. Конечно, они пока не умели жить вдвоем, парой, и оттого много и громко ссорились, но мирились быстро. Джонатан был младше, но умел разговаривать и задавать правильные вопросы. Агата пыталась молчать и обижаться, но разве опытный юрист не умеет разговорить даже камень?

Тем более что спорить было почти не о чем. Даже то, что Агата решила выйти замуж в любимом алом платье и непременно на берегу моря, жениха совершенно не смутило. Наоборот, он тут же попросил Теодора соорудить свадебную арку и украсить ее цветами и лентами. Так было даже проще, чем в замке.

А гости прибывали и прибывали. Многим было плевать на Шанаторов и Мэррилов, вместе взятых. Они желали видеть Белокрылого. Впрочем, в замке место нашлось только для родичей. Остальным пришлось искать ночлег самостоятельно.

Элен уговорила Дамьена отпустить ее в Пустой мир — буквально на пять минуточек. Там она набрала номер своего «покойного» предка, но увы, на этот раз ответа не было. План вытребовать роскошный свадебный подарок с треском провалился. Она торопливо надиктовала голосовое сообщение — авось старый пройдоха его и услышит, и вернулась. Никто этого демарша не заметил.

В назначенный день на побережье развернулось зрелище, подобного которому эти края не видели, кажется, никогда. Под большой свадебной аркой стояли двое — хрупкая девушка в струящемся алом платье и высокий темноволосый мужчина. Обряд проводил сам Белокрылый, а невесту вел под венец Дамьен Шанатор. Море было густо усеяно лодками: все окрестные рыбаки пожелали увидеть это зрелище. Поговаривали, что Мэррилы ухитрились арендовать рыбацкий траулер и продавать на него билеты тем зрителям, кому не хватило места в лодках. Врали, конечно, Мэррилы до такого не опустились бы, да и не до того было. А вот Теодор с Сержем хитро переглядывались.

За право сопровождать на торжество Элен Мэррил едва не подрались трое вполне приличных мужчин, но она отказала всем, ведь сама императрица пожелала в этот день стоять рядом с ней. И ни Теодору, ни доктору Шелдону, ни даже старому ворону Степфолду не было рядом места.

— Ваши дети очень красивы, — шептала Элизабет, промокая слезы кружевным платком. — И на редкость самостоятельны — в таком-то нежном возрасте! Как вам это удалось?

— Они такими родились, — с чувством отвечала Элен. — Мэррилы же! Потомки того самого Эдварда.

— Да-да, я помню. Удивительной он был птицей! Очень…

— Авантюрист он был, — хихикала Элен. — И мошенник.

— Но ведь умный и обаятельный! Кстати, я так и не придумала достойного подарка для молодых.