Но нет. Не доходя до станции, пьяница свернул. Он держался на расстоянии, мысленно благодаря погоду за еще одну ночь без тумана, но ускорил шаг, увидев, что они приближаются к плохо освещенному участку улицы. Мужчина повернул налево, и он почувствовал, что улыбается: это было так просто.
Человек, которого он преследовал, перешел через дорогу и направился к обочине, он находился как раз над подземной линией метро. Там темная влажная земля. Оказавшись вдали от освещенных улиц, он понял, что его трудно будет найти. Но его глаза привыкли к темноте, и теперь он видел, почему пьяница свернул с дороги: захотел помочиться. Он осмотрелся: вокруг ни души. Пьяница стоял у обочины фунтовой дороги, постепенно переходившей в шоссе. Его окружали лишь силуэты пустых домов, выступающие из черной как смоль ночи. Он услышал, как струя мочи полилась на мокрую почву.
Он вытащил нож из кармана и крепко сжал в руке. Его последние шаги были плавными и тихими, как у кошки. Он быстро преодолел расстояние между ними. Пьяница уже встряхивался, не подозревая об опасности, и поднял голову, вдыхая ночной воздух. В этот момент его преследователь схватил левой рукой мужчину за горло и потянул назад, вонзив нож глубоко в грудь. Мужчина не издал ни звука, только захрипел и сполз на землю.
Этой ночью его работа была закончена, и он скрылся в черном дегте улиц.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Когда Найджел покинул полицейский участок в пятницу вечером, Центр истории семьи был уже закрыт. В субботу утром двери центра открылись, а Найджел уже с нетерпением ждал на улице. Он предвкушал интересный рабочий день, ему было безумно любопытно, какие еще секреты и какая ложь всплывут на поверхность. Новый сотрудник — Найджел вспомнил, что его, кажется, звали Филом — стоял за столиком для приема заявок посетителей, насвистывая мелодию «Один день» Лены Мартелл. Найджел кивнул ему, проходя мимо.
— Вчера они навели шороха, — проговорил Фил.
— Кто? — невинно спросил Найджел, хотя прекрасно знал, кого имеет в виду Фил.
— Ваши друзья из полиции. Чем ты провинился?
— Ничем особенным. Просто помогаю им провести одно исследование.
Перебирая стопку документов, Фил по-прежнему не смотрел на Найджела.
— Хорошая работа, раз тебе ее доверили, не так ли? — сказал он и наконец взглянул на собеседника. У него было круглое, добродушное лицо.
— Наверное, — произнес Найджел, раздумывая над тем, был ли Дакуорт таким же скрытным, как он сам.
Фил продолжил разбирать документы. Пока он рассматривал номера свидетельств о рождении, Найджел услышал, как Фил стал насвистывать последние строчки «Труса из графства» Кении Роджерса.
Ему не терпелось приступить к поискам, он был заинтригован возможностью узнать что-то новое. Это приятное чувство ожидания, которое он особенно любил в своей работе. Семейная история в чем-то напоминала картофельное поле — самое интересное никогда не лежало на поверхности. Когда что-нибудь раскапываешь, то узнаешь заново истории людей, умерших давным-давно.
Однако он сразу же столкнулся с серьезной проблемой. Принимая во внимание возраст, указанный в свидетельстве о смерти — тридцать два года, — Найджел решил, что Бек родился либо в 1846-м, либо в 1847 году. Однако он не нашел ни одного Альберта Бека, появившегося на свет в эти годы. Ничего удивительного, до 1865 года не существовало обязательной регистрации рождений, браков или смертей, поэтому не все делали это. Но когда Найджел принялся изучать брачные свидетельства начиная с 1865 года, ему повезло больше. В сентябре 1873 года Бек женился. Звонок по горячей линии полиции в управление, и он выяснил имя его жены — Мэри Ярроу.
Найджел поднялся на верхний этаж центра. Перепись населения за 1881 год хранилась в электронной базе одного из терминалов в зале, посвященном переписи населения. Там хранились все данные с 1881 по 1904 год. Он знал, что Бек, поскольку он умер, не включен в нее, но надеялся, что вдова и дети, которые могли быть у этой пары, все еще жили по своему адресу на Кларедон-роуд. Тогда он узнал бы возраст детей, а потом по данным переписей проследил их судьбу и выяснил, кто из них женился и были ли у них дети.
— Где же вы, где же вы? — повторял он, нажимая кнопку поиска.
Он часто повторял эту фразу, приступая к работе. Найджел всегда надеялся, что совершит открытие, ему хотелось увидеть детали, имена, сведения, которые помогут ему объяснить прошлое.
Они оказались там, на Кларедон-роуд. Мэри числилась главой семьи. У нее имелось двое детей: дочь Эдит, которой на момент переписи 1881 года было пять лет, и сын Альберт (по крайней мере именно это имя было указано) трех лет. Интересно, что в качестве жильца указали Джона Арнольда Смита, тридцати четырех лет. Найджел подумал, что это был новый мужчина Мэри. Вдове с двумя детьми приходилось тяжело в викторианской Англии, трудно было прожить без поддержки церкви, а смутные очертания готических башен работного дома постоянно маячили на горизонте. Мужчина в доме необходим. Тем не менее никто не стал бы афишировать свою жизнь в грехе, поэтому они не открыли бы правду чиновнику, делающему перепись.