В наступившей после возгласа тишине девушка отчетливо услышала собачье рычание. Привыкшая к охоте, она не могла спутать этот звук с чем-либо еще. Тут же воздух заполонили звуки: цокот копыт, мужские возгласы, звон доспехов, отчаянный лай.

– Скорее! Я вижу его! – вновь закричал все тот же мужчина.

Стефани не спешила выглядывать. На миг она подумала, что было бы неплохо посмотреть на происходящее снаружи через соседнее окно, но не решалась оставить открытый проем на тот случай, если волк все же решит запрыгнуть внутрь.

– Что случилось, мадемуазель? – В палату влетели стражники с рапирами наперевес. Те самые, которые принесли раненого сослуживца. Один из них был полноват, у другого имелись пышные усы.

– Там волк! – Девушка взмахнула подсвечником в сторону улицы.

Мужчины быстрым шагом пересекли палату и встали у разбитого окна, пытаясь оттеснить Стефани в сторону. Она извернулась и все-таки осторожно выглянула. Появление в палате двух вооруженных мужчин придало ей смелости. Стражник потянул ее за руку, чтобы убрать от проема. Стефани дернула плечом и окинула того недовольным взглядом. Мужчина что-то хотел сказать, но собравшаяся возле госпиталя толпа отвлекла и его внимание.

– Он убежал по бульвару Леплиль!

Девушка прищурилась. В фигуре мужчины под окном было что-то до боли знакомое, но она не могла толком разглядеть его черты, так как охотники уже окружили незнакомца. Всполохи от факелов играли тенями на его лице.

– Я видел его! Огромный черный волк. Черный. Глаза горят, как глотка Пламенного[10].

Стефани пыталась разглядеть говорившего, но с такого расстояния и при столь скудном свете это было почти невозможно. Лицо незнакомца казалось ей неправильным, несуразным, слишком угловатым, но при этом знакомым. Ее обуяла волнующая дрожь. Изо всех сил она старалась вспомнить, кто он, но не получалось. Почему это так важно? Стефани знала в округе многих людей. Конечно, она могла повстречать и этого незнакомца. Только что девушка пережила сильное беспокойство из-за крадущегося под окнами волка, но теперь, когда опасность была позади, мысли не собирались в кучу. Навалилась усталость, захотелось лечь в постель и больше ни о чем не думать.

– Эта ночь когда-нибудь закончится? – В палату быстрым шагом вошел Климент де Пероль. Он выглядел недовольным, но, дойдя до середины комнаты, остановился с задумчивым видом, продолжая бурчать что-то себе под нос. Вслед за ним прошли две незнакомые ремедистки и замерли около входа, ожидая указаний.

Ощущая, насколько кисельными стали ноги, Стефани отошла от окна. Под подошвами хрустела стеклянная крошка, а в голове до сих пор проносились образы случившегося. Не хватало еще раз упасть в обморок. Поэтому, дойдя до ближайшей никем не занятой койки, она плюхнулась на ее край.

– Мадемуазель, что здесь произошло? – тон доктора показался Стефани слишком грубым, даже обвиняющим.

– Я… – Девушка вздохнула полной грудью, не зная, с чего начать рассказ. – Агата приготовила для меня лекарство и оставила на тумбочке. – Она кивнула в сторону своей койки.

Климент де Пероль был отцом Изабель, супруги Филиппа, которая также являлась Стефани близкой подругой. Поэтому доктор приходился ей родственником по закону. Однако одной семьей они так и не стали. Проблема заключилась даже не в неравном браке – доктор давал за дочь весьма скромное приданое, – а в самом Клименте де Пероле. Он довольно быстро и легко сдружился с дядей Стефани. И именно дядя устроил этот брак. Девушка чувствовала здесь некий заговор, хоть ее отец никогда не верил, что родные могут пойти против него. Тем не менее интуиция не раз подсказывала, что во взаимоотношениях Климента де Пероля и дяди скрывается что-то зловещее. Поэтому доктор никогда не вызывал теплых чувств, и Стефани без зазрения совести опустила те моменты, которые, по ее мнению, ему знать не обязательно.

– Прежде чем выпить лекарство, я решила проветрить палату. Подошла и открыла вон то окно. – Она указала на створку с треснувшим стеклом. – Увидела волка и кинула в него стаканом. Сюда прибежала Агата, я говорила ей не подходить к окну, но она не послушалась и сильно испугалась, когда волк разбил витраж. На нее посыпались стекла. И… кстати говоря, она не пострадала?

– Ну, так, – сердито покачал головой Климент де Пероль. – Больше криков. А что здесь делают они? – Доктор кивнул на мужчин в доспехах.

– Мы услышали крики и направились сюда, – отрапортовал стражник с пышными усами.

– Ясно. – Климент де Пероль задумчиво почесал нос. – Господа, прошу вас вернуться к вашим обязанностям. Это госпиталь, а не оружейная.

От этих слов Стефани стало неуютно. Ей не хотелось отпускать стражников. Вдруг та тварь вернется? Как с ней справиться с одним канделябром в руках?