«Примеру» Остряницы по установлению коммерческих отношений с иностранными государствами под обещания преференций в случае воссоздания независимой Украины последовало и правительство УНР А. Левицкого (не без согласия Ю. Пилсудского). Ориентировочно в августе 1926 года оно получило от правительства Соединённого королевства 1000 фунтов (вместо обещанных 2000 фунтов) на развитие своих вооружённых сил в период подготовки к нападению на Советскую Украину. При этом британцами было заявлено, что впредь деньги на мобилизацию и развёртывание украинских вооружённых соединений они будут получать через военное министерство Польши (NB?!).
Что касается председателя УНКТ генерала Полтавца-Остряницы, то его постоянное место жительства находилось в г. Нюренберг, что позволяло агенту влияния британской разведки регулярно посещать Лондон (
Такое повышенное внимание к УНКТ со стороны британцев и германцев могло объясняться тем обстоятельством, что Товарищество располагало действующей сетью своих агентов на Украине, от которых поступали заслуживающие внимания политическая, экономическая, военная информация и материалы. Данную возможность использовала и польская «двуйка», со временем переставшая конспирировать от «любопытных» глаз своё дружеское предрасположение к УНКТ. К тому же и она платила определённые деньги «козак
Однако участию И. Волошина в этой встрече не суждено было сбыться, так как в 17 сентября 1926 г. приказом Полтавца-Остраницы И. Волошин и Богомолов были уволены. Богомолов был обвинён в сокрытии фактов получения денег от Волынской дефензивы. Причины увольнения Волошина были не совсем понятны, но допускалось, что они также связаны с финансовыми афёрами. После этого УНКТ в Крае возглавил Душенко, начальником штаба стал Лушенко совместно с казачьим полковником бывшего войскового министерства УНР Савченко-Бельским, который прибыл на Волынь с последующей командировкой в г. Ровно.
Упоминаемый Душенко (резидент польской дефензивы) с подачи польских властей и с целью купирования национального движения в Крае в 1922 году учредил организацию «Союз самостийников хлеборобов». Членами союза являлись бывшие интернированные петлюровцы. Он их рассредоточил по волостным управлениям в качестве сотрудников польской администрации. То есть создал дополнительную агентурную сеть для контроля социально-политической обстановки в воеводстве.
В целом необходимо признать, что первую половину 1926 года УНКТ приобрёл солидный политический вес в кругах украинской эмиграции в Европе и получил признание со стороны правительств Великобритании и Германии, решивших сделать ставку на эту партию как наиболее подготовленную в плане военной организации и готовности выставить необходимый воинский контингент против СССР. Не преминул возможностью заполучить УНКТ себе в союзники и бывший командующий вооружёнными силами УНР генерал Омельнович-Павленко, возглавлявший «Союз Обороны Украины». Структура пользовалась большим влиянием среди военной эмиграции, осуществляла свою деятельность в Германии, Польше и Румынии, на Украине имела свои небольшие воинские группы и представляла собой некую кальку с Российского Общевоинского Союза (РОВС) генерала А. П. Кутепова. Политически «СОУ» разделял платформу партии «хлеборобов-державников» и тяготел, отчасти, к монархическим кругам гетмана П. Скоропадского[254].
Украинская партия «хлеборобов-державников» располагала своей штаб-квартирой в г. Подебрады (ЧСР) и состояла из двух секций: политической – во главе с бывшим министром УНР Дорошенко и военной – во главе с генералом Омельяновичем-Павленко. Деятельность организации сказывалась на всех сторонах жизни украинской эмиграции в ЧСР. Она находилась в постоянном и тесном контакте с российским союзом землевладельцев и чешской аграрной партией, принимала участие во всех совещаниях обеих организаций, причём являлась своего рода главным консультантом чешского правительства по украинским делам. Со временем вошла в соглашение с политическими и военными группировками, стоящими на позиции правительства УНР с целью создания общего фронта в борьбе за освобождение Украины от большевиков.
С августа 1926 года в г. Прага значительно активизировалась деятельность УНКТ. Ими был выпущен Универсал (декларация), агитировавший за Полтавца-Остраницу, в том числе распространялись пропагандистские материалы на немецком языке в Берлине, с разрешения местных властей. В этих политических мероприятиях генералу помогала «группа поддержки» из числа балтийских баронов: Мантейфеля, Клейста и Курселя. Все трое с этой целью посещали Рейхсвер, МИД и МВД, где усиленно агитировали за Полтавца-Остраницу.
На тот период структура располагает своими ячейками на территории Советской Украины, имела 9 повстанческих комитетов, представительство УНКТ в ЧСР – Горбанюк, в Карпатской Руси – некий Холинский. Всего в ЧСР организация насчитывала около 10 400 человек.
В Восточной Малопольше (Волынь) УНКТ возглавлял полковник Душенко в составе около 5000 человек. В Софии – генерал Гуляй-Гуленко, полковник Пухальский, генерал Орлов, общей численностью около 25 000 потенциальных бойцов. Кроме того, на Украине полковник Пухальский располагал якобы разрозненным контингентом в 20 000 человек (бывших военнослужащих УНР). В Берлине интересы УНКТ представлял полковник Новохацкий, в Марокко – генерал Решко, полковник Кныш с воинским составом около 5000 человек, в Вене – некий Бихари, доктор Галип, профессор Андриевский. В союз с УНКТ входили представители различных кавказских групп Франции: «Кавказский блок», в который входили грузины, горцы, кубанцы. Грузины – во главе с князем Накашидзе, горцы – Могашевым, кубанцы – полковником Пухонским[255].
Можно с уверенностью утверждать, что в планируемой агрессии Запада против Советской Украины как главного направления вооружённой интервенции, с последующим выходом на Кубань и Кавказ, в тот период ставка была сделана на генерала Полтавца-Остряницу, поскольку учитывались непопулярность правительства УНР А. Левицкого в общей массе украинской эмиграции и категорическое невосприятие его со стороны галицаев. Однако в качестве союзника в совместном выступлении объединённых политических и военных сил украинской эмиграции это, безусловно, допускалось и приветствовалось. Ну а главным предпочтением в выборе генерала было его многотысячное, реальное «козацкое» войско.
Вот почему доселе не очень чтимый и признанный в кругах эмиграции генерал Полтавец-Остряница, влача жалкое политическое существование в Мюнхене, неожиданно вознёсся до уровня некоего национального маяка и развернул широкомасштабную «патриотическую» работу по «освобождению» и «спасению» Украины. Вскоре стало известно, что ещё в конце 1925 года он провёл в Париже переговоры с британцами и заинтриговал их своими потенциальными возможностями на Украине и в Гал
Выполняя указание Лондона, А. Левицкий выступил в Варшаве в полонофильском направлении, что вызвало, однако, политическое брюзжание в некоторых украинских организациях и группах. Эта «политическая трещина» якобы повлияла отрицательно на Лондон, который продолжал настаивать на полном сговоре с поляками и едином фронте в украинских эмигрантских группировках. В свою очередь Полтавец-Остряница занял категорически полонофильскую ориентацию и направил поздравительный адрес Ю. Пилсудскому после совершённого им государственного переворота.
Тогда же в августе 1926 года, оценив политическую перспективу сотрудничества с УНКТ, генерал Омельянович-Павленко со своей «СОУ» вошёл в состав УНКТ в надежде активизировать украинскую эмиграцию и не остаться в обозе надвигающихся событий. Ему, как и многим партийным лидерам эмиграции, приходилось «служить» двум и более господам. Поэтому он не порывал связей с гетманом П. Скоропадским, которому осенью «улыбнулось» счастье – 25 сентября 1926 г. германский МИД согласился открыть в Берлине украинский институт «Украинознавства» и небольшое общежитие для студентов. Средства были ассигнованы промышленными кругами, опять же при посредничестве МИД Германии, в том числе выделены стипендии для 250 студентов. Ректором был назначен гетманец – профессор Дорошенко. Активное посредничество в открытии института оказал генерал Вильгельм Гренер (бывший командующий германскими войсками на Украине в период весны-осени 1918 г.), а затем министр путей и сообщений Германии. Торжественное собрание прошло в здании Германо-Украинского общества в Берлине. МИД республики поставил условие, что институт будет деполитизирован и заниматься чисто научной деятельностью. Данная акция стала своего рода желательным противовесом чехословацким учебным заведениям для украинцев, в которых преобладали социалистические и полонофильские настроения. Высказывались надежды, что Берлинский институт должен заниматься аккумулированием хлеборобских кругов «гетманского толка».
Тогда же на собрании общества по адресу: Берлин, Францезишештрассе, 28/4, был учреждён Союз поддержки украинской науки и культуры в Германии. Учредителями выступили: генерал В. Гренер – председатель, А. Скоропыс-Елтуховский, В. Уоростовец, профессор Макс Серинг, доктор Васмер, доктор Келлер, профессор Дорошенко, профессор И. Мирчук. Официально Союзу принадлежала инициатива учреждения института, но, чтобы соблюсти политес, отдали формальное право стране пребывания. Союз также взял на себя обязательство по материальной поддержке преподавателей и студентов за счёт добровольных пожертвований и сборов, членским взносам, возможным субсидиям правительства. Занимаемые в правлении Союза должности являлись бесплатными, за исключением командировок. Члены Союза считались сторонниками немецкой демократической партии[257].
Акцент на развитие влияния и опоры на крестьян-украинцев как элемент прежней политики гетмана в интересах помещичьих кругов Украины был определён в качестве важного направления политики ещё в сентябре 1925 года. Тогда в Берлине прошло совещание гетманцев с участием П. Скоропадского, на котором обсуждались хлеборобские организации за границей и возобновление связи с Украиной. Было решено организовать в Германии, Франции, Чехословакии, Польше, Венгрии и Румынии «Украинские хлеборобные комитеты», на которые возложить ответственность за установление контактов с украинскими хлеборобными организациями указанных государств, провести агитационные и пропагандистские мероприятия с целью заинтересовать их в реставрации гетманства на Украине. Вскоре «Центральной Управой объединённых украинских хлеборобских организаций» в Европе было выпущено воззвание, указывающее, что большевистская власть клонится к упадку, и призывающее украинский народ к борьбе за гетмана, подчёркивая, что власть гетмана признают и галичане.
В своих планах по реставрации гетманства на Украине П. Скоропадский опирался на поддержку правительства Германии. Кроме этого, он не прерывал своих контактов с русскими монархистами группы Кирилла, которую поддерживают влиятельные немецкие круги. Как гетманцы, так и «кирилловцы» рассчитывали на изменение отношения Западной Европы к Совдепии и на то, что Германия получит некий мандат на ликвидацию большевистской власти и установление порядка на Украине и в России. Поэтому Скоропадский, располагая значительными фондами, полученными из Америки, развернул работу не только политическую, но и военную. В этом плане вознамерился вместе со своими немецкими военными коллегами разработать план военного похода на Украину. Что не могло пройти мимо внимания Лондона, который уже тогда предложил Берлину план организации агрессии против СССР (после Локарно –
Что интересно, главный оппонент П. Скоропадского – правительство УНР А. Левицкого, располагая приобретённой агентурой, было в курсе всех его намерений, получая непосредственно из штаба подробные отчёты о планируемых мероприятиях, союзниках, финансовых инвестициях, взаимоотношениях с германскими, британскими, чешскими политическими и промышленными представителями.
Планируя свои политические акции, гетман, в отличие от казацкого товарищества Полтавца-Остряницы, больше ориентировался на помощь американской диаспоры украинцев. В САСШ продолжали функционировать многочисленные ячейки «Сечи» под руководством уже упомянутого доктора О. Назарука (бывший министр УНР и ЗУНР, в прошлом радикал, а теперь монархист). Другим видным деятелем являлся Тимофеев, бывший министр П. Скоропадского. При помощи этих двух персон гетманцам, например, удалось в декабре 1925 года получить около 7000 долларов. После чего произошёл всплеск их активности. Часть средств была переправлена во Львов в хлеборобские структуры гетманцев. Как уже отмечалось, инвестиции, получаемые от украинских фермеров САСШ, гетманцы обещали погасить земельными наделами после возвращения на Украину[258].