— А тельняшка тогда зачем?

— Затем…

«Сборище чокнутых! Сейчас этот третий каким-нибудь марсианином окажется, — подумал Максимов. — Или Наполеоном…»

И почти не ошибся.

— Хотя я и принужден к бегству силой, — сердито вырвал руку у Бежецкого высокий дородный человек, которого лейтенант тащил вперед почтительно, но непреклонно, — но скажу вам, невеждам, как нужно ориентироваться по звездам. Это вам подскажет любой, кто хоть понаслышке знаком с геодезией. Вон там, господин поручик, — ткнул он в черный небосвод, усыпанный огромными, мохнатыми звездами, — к вашему сведению, расположена Полярная звезда. А вон там, — рука опустилась ниже, — Сириус. Если учесть, что мы находимся на востоке Афганистана, то Кабул — вон там.

— Браво, ваше превосходительство, — склонился в поклоне Бежецкий. — Благодарю вас за ценные сведения. Вот туда мы и двинемся.

— Вы с ума сошли, — устало ответил тот, кого назвали «превосходительством». — Нас догонят и прирежут, как баранов. Вы бы видели, что они сделали с инженером Лисицыным и маркшейдером Крессом!

— А про рабочих вы, стало быть, не помните? — спросил лейтенант, и Вадик в очередной раз с тоской понял, что этих сумасшедших, бредящих о чем-то своем, будто заранее согласованном, ему никогда не понять. — То-то… Вот, чтобы нас с вами не прирезали, мы и бежим.

— Никто бы нас не прирезал, — брезгливо ответил высокий. — Перевезли бы через границу в Индию, да и все. Мне мистер Реджинальд говорил…

— А я бы не стал ни о чем разговаривать с англичанином! — резко оборвал его офицер. — Ни с вашим Реджинальдом, ни с самим королем Георгом. И прирезать вас я никому не дам. Пристрелю, если догонят, своей рукой, но резать не дам. Вы под охраной Российской Императорской армии, господин Линевич, — зарубите себе это на носу… И вообще, пора заканчивать этот бивуак, господа! Как вы там, барон, можете идти?

— С помощью моего юного друга, — подал голос раненый.

— Отлично! Тогда давайте трогаться. Вашу руку, господин Линевич! Да не жеманьтесь вы! Представьте на миг, что я барышня…

«Превосходительство» что-то буркнул.

— А вот ругаться не стоит, — сцапал его под локоть Бежецкий. — Вы дворянин, и я дворянин… Я ведь могу обидеться и вызвать вас, сударь. А друзья наши выступят секундантами…

— На автоматах? — фыркнул Линевич, но руки не отнял. — Моветон!

— А почему бы и нет? Ну ладно, ладно, не будем ссориться. Поспешим, господа, пока наши добрые хозяева не спохватились…

«Плюнь, а то сглазишь…» — тоскливо подумал Вадик.

В этот момент в покинутом кишлаке истошно взвыла собака — возможно, та самая, ударил выстрел, еще несколько.

Беглецы бросились вперед, и подгонять их более не было нужды…

Небо начало зеленеть на востоке, когда Александру стало окончательно понятно, что от преследования маленькой группке беглецов, к тому же отягощенных раненым, не уйти. Погоня была уже довольно близко, и если бы не предрассветная темнота, мешающая верному прицелу, их давно бы прижали к земле огнем, не позволяя сделать дальше ни шагу. Пока же пули бесполезно посвистывали далеко в стороне и поверх голов, не причиняя никакого вреда — ночной оптикой, видимо, туземцы были не богаты. И все бы ничего, да относительно ровная долина, как назло, заканчивалась и уверенно забирала вверх, еще более снижая скорость движения. По всему выходило, что, когда окончательно рассветет, беглецы окажутся в сверхневыгодном положении на голом склоне, видимые отовсюду. Нужно было принимать бой и погибнуть с честью или…