— Я думал, что будет тяжелее, — смеется Лоренс.
— Вода несет в себе огромный заряд божественной энергии, вампир и демон вряд ли переживут питье без последствий. Но помимо этого она оказывает особый эффект на разум, снимая все сознательные ограничения. Человек погружается в особое состояние, в котором не может сохранить никаких тайн, секретов или каких-либо постыдных случаев прошлого.
— Как сыворотка правды? — Вспоминает Бальтазар о слухах, что маги Конклава могут чем-то напоить жертву и выпытать что угодно.
— Сильная воля может справиться с эффектом упомянутых зелий, но не в этом случае. Прошу начинайте.
— Тогда я первая, — Ива делает большой глоток из чаши и ставит обратно. — Она даже не сладкая.
— Что-нибудь чувствуешь? — Уточняет Бальтазар, вторым взявший чашу.
— Не-а, вообще ничего. Просто вода.
— Эффект проявляется через несколько минут. — Успокаивает Элизабет Викар.
Бородатый адепт Духа прикладывается к чаше, а после передает Лоренсу. Тот осторожно нюхает воду, а после допивает остаток.
— А можно чашу оставить себе на память? — Спрашивает юноша, но стоящий рядом жрец отбирает предмет, словно он является важной реликвией.
Троица переглядывается между собой и наблюдателями в ожидании каких-либо изменений. Первым взор стекленеет у Бальтазара, хотя он пил вторым. Воин вдруг плюхается на задницу и ответственно заявляет, что Герман Потейтут — редкостная мразь. Ива уже готовилась спросить, кто, черт возьми, такой Герман Потейтут, но блуждающие огоньки у лица заставили отвлечься. Уроженка Муран-Валган-Деорта начинает яростно махать руками с криками, что феи не существуют.
— Я порой грублю тебе, Ива, но ответственно заявляю, что взял бы тебя в жены, если бы мое сердце не было занято. — Вдруг выдает Лоренс, опираясь о стену, чтобы не свалиться. Вот только орчиха вряд ли обратила внимание на слова, угрожающим тоном рассказывая одному из жрецов, где закопала заначку.
Другой жрец приходит на помощь товарищу, вырывая из сильных рук Ивы, а после обращается к Элизабет:
— Вы забыли упомянуть для них, что в отличии от сыворотки правды, священное питье не позволяет производить допрос. Пускай человек говорит только правду, но рассказ в режиме бессвязного потока сознания малоэффективен.
— Понимаю, святой отец, но средство Конклава хорошо работает только на слабовольных людях. — Элизабет внимательно следит за происходящим. — Если они не те, за кого себя выдают, то обязательно расскажут об этом. Нужно лишь подождать.
Глава 15
Сеанс проверки понемногу превращается во что-то странное: священная вода подобно крепкому алкоголю пьянит любого выпившего, но совсем не так, как вино или спирт, если верить словам проходивших такую проверку. Испытуемый начинает изливать всё, что до этого хранил в себе, совершенно не заботясь о важности секрета. Трудность лишь в том, что человек после глотка перестает реагировать на какие-либо вопросы и чаще всего погружается в трансовое состояние и делает неожиданные вещи.
Подобные объяснения Элин получает от Элизабет во время прогулки по городу. В какой-то момент Ива крикнула, что хочет «выпить стол», выбежала из часовни и устремилась в город через главные ворота Стальной Крепости. Никто из наблюдателей не понял, что имелось в виду, но останавливать не решились. Неконтролирующая себя гора мышц может быть весьма опасной для окружающих.
Эльфийка вполне спокойна рядом с подругой, так как в случае чего Элизабет справится с любой опасностью. Элин уже видела, на что способна волшебница, поэтому не переживает ни за себя, ни за Иву. Левой рукой девочка сжимает руку Лоренса, который послушно дает себя вести. Пришлось взять с собой и Бальтазара, тот идет самостоятельно и на всю улицу рассказывает, как классно украл три тюка овечьей шерсти в день своего четырнадцатилетия.
Орчиха же распугивает люд в метрах двадцати впереди, перечисляя различные географические названия, многие из которых Элин незнакомы. Места ли это закопанных сокровищ или трупов недругов, эльфка уже не может разобрать, но общее понимание странной троицы уже сформировалось.