– Отец.

За стеной ничего больше не двигали. Наступившая тишина казалась невыносимой. Может, еще и потому, что Артем впервые так долго и странно смотрел ей в глаза.

– Чувствую себя как Джен Эйр, – сказала Полина и даже нервно хихикнула.

– Это кто?

– Джен Эйр. Ты что, не знаешь, кто такая Джен Эйр?

Артем нахмурился и как-то брезгливо поморщился, будто бы давая понять, что, если он чего-то не знает, значит, это не стоит его внимания.

А Полина в душе ликовала. Вот и она знает что-то, чего не знает он! А ведь это была ее первая (и, если признаться честно, единственная) взрослая книжка, которую она прочитала вне школьной программы.

– Что ты знаешь о головном мозге? – спросил Артем.

Полина растерялась. Открыла рот, закрыла рот. Так ничего и не ответила.

Артем откинулся на спинку своего кожаного кресла, взялся рукой за край письменного стола и подъехал на нем к Полине почти вплотную.

– Это как космос, – сказал он тихо, но не шепотом, и в его голосе появилась незнакомая ей хрипотца.

У Полины даже закружилась голова.

– Его изучают, написаны миллионы книг, серьезных научных работ, изобретены телескопы, ученые даже летали туда. Но чуть коснешься, начнешь задавать вопросы и увидишь, что там сплошные гипотезы, иксы, игреки и никто ничего не знает. Понимаешь?

Завороженная Полина кивнула.

– С мозгом все то же самое. Вскрывают голову, смотрят, а там стремный серый комочек, и режь его хоть на тысячи кусочков, все равно толком ничего не понятно. И опять сплошные гипотезы. Мне кажется, мозг даже сложнее, потому что когда-нибудь он познает космос, а сам себя не познает никогда.

– Но медицина…

Полина хотела сказать «не стоит на месте», потому что фраза известная, несложная и в ее состоянии вполне произносимая. Но Артем чуть отъехал назад на своем кресле, и его лицо приняло привычное чуть насмешливое выражение.

– Глупости.

Взял со стола карандаш и принялся вертеть его в пальцах, и смотрел уже не на Полину, а на карандаш.

– Знаешь же, что каждый участок головного мозга отвечает за определенную функцию? Узнать это, на самом деле, было и не таким уж большим достижением. Просто наблюдательность. Например, повредил человек какой-то определенный участок мозга, какая-то функция не работает или работает неправильно. Или там, скажем, опухоль давит куда-то, и восприятие, поведение человека меняется.