— Из Щекино… сначала на грузовиках до Одоева. Потом до деревни… деревни… я забыл, как она назвалась… смешное какое-то название…

— Брусна? Сомово? Кривое?

— Кривое, да-да, Кривое. Там нас встретил командир батальона, майор Мезенцев, и п-приказал выдвинутся к этой… Ш-ш… Шумовке.

— Что дислоцировано в Кривом? Какие части?

— Не знаю… какие-то тыловики… пехота тоже была.

— А штабы?

— Н-не знаю.

— Родные есть?

— Что? — непонимающе посмотрел на меня юнец.

— Родные, спрашиваю, есть?

— А-а… да, есть.

— Папа, мама?

— Мама… и сестра… сестра младшая.

— Увидеть их, — я говорил спокойно, почти ласково, — снова хочешь, а? Корнет Дергачев?

— Х-х… — он запнулся опять, сглотнул, закашлялся. Справился, поднял на меня взгляд — глаза мокрые. — Хочу.

— Тогда прекрати, щенок, в героя играть! А то, donnerwetter, и в самом деле доиграешься! Вон, — кивнул, — лежит уже один герой! Может, ты ему завидуешь? А? Завидуешь?

Только, с яростью, непонятно откуда взявшейся, думаю, посмей мне сказать, что — да!

И чем это юнец-корнет меня зацепил вдруг так? Или… просто нервы сдавать начали?

Вынул сигарету изо рта, смотрю — фильтр уже наполовину сжевал.

— На этой, — добавил тоном ниже, — вашей дерьмовой войне подохнуть — большого ума не надо. Вот уцелеть — это другое дело. Так что решай, корнет! Кем тебе быть больше по нраву — умным или… героем?