Это ничуть не оскорбило машиниста, и он продолжил лепетать, наступая на пятки Лешего:
– Вывозят детишек… Почти никого не осталось. Все экспонаты в транспортах, да, они там… я видел отчеты по закрытию операции…
Вебер обернулся, глаза его сверкнули очень ярко, но болезненно. Сознание с легкой задержкой расшифровало бурчание подопечного, по плечам прокатилась дрожь. Сглотнув комок, он снова прижал пальцы к ларингофону.
– Отступаем к машинам на корму, нужно срочно уходить! Дети собраны в конвертопланах. Повторяю, поиски прекратить! Еще раз всему подразделению: срочная эвакуация, двадцать минут до взрыва! До атомного взрыва, мать вашу!
Несколько точек на карте двинулись к хвосту судна. По одному и мелкими группами безы Султана отходили, не дождавшись приказа Фэна. Двигались параллельным Илье курсом, кто-то ниже по палубам, кто-то выше. Мельком Вебер отметил среди них и маяк «таблетки» Митяя, взмолившись, чтобы неугомонная метелка всё еще была при нем.
CREDITUM LXV
На последствия взрыва Митяй смотреть не стал. Грохот лопавшихся саркофагов и плеск жидкости, их наполнявшей, были лучшим подтверждением того, что обе гранаты выполнили свою работу. Варя, утиравшая слезы, не отпускала его рукава, отчего парнишка чувствовал какую-то необъяснимую горечь и опустошение. В какой жуткий и неподходящий момент они вдруг стали близки, как никогда раньше…
Сектор, обозначенный значком «дельта», остался позади. Было сложно оценить, сколько времени они провели в помещении, заполненном стеклянными тюрьмами, но это было и не важно. Когда вернулась возможность соображать, Митяй разобрал только одно – бормотание ненавистного наемника, заладившего одно и то же.
Когда до парня дошло, о чем именно говорит Леший, сердце вдруг перестало стучать. Атомный взрыв?!
Схватив девчонку за рукав, Митяй бросился вперед, даже не помышляя, что за одним из поворотов их может ждать засада. Проскочили жилые отсеки, кухню, складские коридоры.
И выбежали на мост. Узкий железный мост, протянутый под потолком одного из цехов. Взглянув вниз, парнишка увидел чистые от налета пятна, расположенные ровными рядами. Когда-то там тоже стояли капсулы. Или железные клетки, он бы ничему не удивился. Стояли до того, как их вывезли, причем совсем недавно.
– Бежим! – выдавил он, бросаясь по мосту вперед, и вдруг на противоположном его конце – метрах в двадцати впереди, увидел Вэйаня.
Сначала ударило в грудь, ребра зажглись жидким огнем, стало невозможно дышать, швырнуло назад, прямо в объятья Вари. А потом он услышал звук выстрела.
Перед глазами был потолок. Обычный потолок рабочего цеха, с какими-то хитрыми коммуникациями, коробами проводов и трубами. Почему лежит и что так мешает дышать, понять было сложнее. Еще через пару секунд вернулся слух, и он увидел над собой склоненное лицо девчонки. Напуганное.
Засада. Кевлайкровый бронежилет выдержал пулю, но будут и еще. Нужно предупредить Вэйаня. Попробовав приподняться, Митяй увидел китайца, идущего к ним с противоположной стороны моста. Перед собой тот сжимал «Коловрат», и только теперь до черенка дошло.
Он взглянул на отброшенный автомат, сразу оценив, что не успеет дотянуться ни до него, ни до пистолета на бедре.
Стрелять второй раз поднебесник не спешил – лежащего на мосту молокососа загораживала метелка. Поэтому Фэн мягко вышагивал вперед, а ствол в его руках даже и не думал дрожать, словно в голову беза был встроен настоящий гироскоп.
Подошел еще на несколько метров, мотнул головой. Коса, заправленная за шарф, почти выбилась наружу, блеснув серебристой оковкой. Не спуская парня с прицела, китаец еще раз мотнул головой, на этот раз нетерпеливо и раздраженно. Девчонка, казалось, поняла, чего от нее хотят, но еще теснее прижалась к подстреленному.
Руки Вари слепо шарили по его груди, пытаясь найти рану, и Митяй наконец нашел в себе силы заговорить:
– Значит, в ней всё дело?