— Что поделаешь! — отшучивался Волков, — я ведь не совсем обычный человек. Самый первый мир, в который я попал (еще в юности) имел куда меньший естественный радиационный фон. В этом мире (очень, кстати, похожем на нашу Землю) практически в два раза меньше агрессии. Страны меньше воюют друг с другом, люди меньше ссорятся, на первых порах было очень странно. Когда мужик попадает себе молотком по пальцу — поморщится, и дальше работает. Без наших любимых проклятий и трехэтажных выражений. Век человеческий там в два раза длиннее.
— Какой хороший мир, однако! — с чувством произнес Сталин.
— Хороший! — подтвердил Волков, — единственный в нем есть недостаток. Цивилизация развивается очень медленно. Мы поначалу дивились. Сейчас там эпоха средневековья, если можно выразиться, этакий золотой век. Правда, там практически любой век так можно именовать. По сравнению с нашей Землей.
Сталин встал из-за стола, прошелся по кабинету, разминая затекшие члены. Присел в кресло, достал из кармана кителя кисет и принялся набивать трубку. Задумчиво произнес:
— Средневековье! Хм! Нету войн, а значит — нет развития. По моим наблюдениям, основное развитие Цивилизаций происходит в период войны, когда общество неистово желает выжить, и в желании своем производит интеллектуальный продукт гораздо интенсивнее, чем в мирное время.
Волков потрясенно покачал головой:
— Черт побери! Вы до этого додумались… сами?
Сталин, недовольно фыркнув, разбросав по ковру мелкие табачные крошки.
— Неужели вы считаете, что в наше время нет умных людей? Умных хватало во все времена… вы так не считаете. Уважаемый Андрей Константинович, я в курсе, что Вождь и Фюрер — это одно и то же, просто на разных языках.
— Но почему бы двум странам-изгоям не объединиться в единое целое? Союзу СССР и Германии просто не было бы достойной альтернативы, вы не находите.
Сталин рассмеялся. Негромко. Тоскливо.
— Видимо, цивилизация все же против таких союзов. Слишком большие различия между взятыми курсами. До тридцать третьего года мы вполне могли бы, вполне. Но с Гитлером дружить невозможно. Он — дурак. Однако нужно отдать ему должное: дурак искрометный. Мне бы в наследство такую страну, как Германия, — мечтательно произнес он, выдыхая клубы дыма, — я бы из нее конфету сделал. А этого дурака здесь бы давно съели. Такой на один зуб… какому-нибудь Зиновьеву. Эти евреи бы его порвали… хе-хе!
Волков вежливо посмеялся шутке Великого и Ужасного Сталина, посочувствовал Германии и обратил внимание вождя на тот факт, что в его мире после окончания войны Германия буквально через какие-нибудь тридцать лет вновь стала одной из ведущих в экономическом отношении стран. А вот СССР, к сожалению, развалился. Деление на республики по национальному признаку подвело, наверное. Между прочим, в конце двадцатого века Грузия с Россией были на ножах…
— А чего не поделили? — спокойно спросил Сталин.
— Грузия хотела лечь под Америку, а России не нужны были под боком американские базы.
— Выходит, нам еще нужно и с Соединенными штатами что-то решать! — вздохнул вождь, — не дают, сволочи, жить спокойно!
В течение получаса Иосиф Виссарионович информировал Волкова о том, что сильное государство рабочих и крестьян никому не нужно, что три четверти России до революции принадлежали иностранному капиталу. Права на разработку богатейших сибирских недр, исключительные права на всякого рода концессии, права на ловлю рыбы в Каспийском море, железные дороги — все принадлежало частному капиталу. Как по вашему, с чего они все взбеленились и организовали приснопамятную Интервенцию вдобавок к Гражданской войне? Такие богатства уплыли из рук французов, бельгийцев и англичан! Немцы, ясное дело, нынче не в том положении и сами после революции. А то бы к вышеуказанным народностям прибавились бы и немцы.
— Владимир Ильич сильнейшим экономистом был, я ему не чета, — говорил тихонько Сталин, — мы при его жизни планировали совместное сотрудничество двух народов — немецкого и русского. Вы это уже предлагали, не так ли? Их промышленность плюс наше сельское хозяйство — повторимся, альтернативы бы подобному союзу не нашлось. К сожалению, не вышло. С фашистами нам не по пути.
Поскольку Волков был уже «официальным» сотрудником Системы, Сталин предложил ему проехаться по Стране и собственными глазами увидеть и оценить темпы индустриализации. Мимоходом проверить несение службы гарнизонами и воинскими частями. Возможно, товарищу Волкову, как свежему человеку, бросятся в глаза некоторые недостатки. Недостатки присущи всем. Необходимо их выявлять и необходимо с ними бороться. Необходимо также отличать недостатки от вредительства. Если товарищ Волков где заметит какое вредительство, то может связаться по прямому проводу с ним или с Лаврентием Павловичем. Мелкое вредительство товарищ Волков может пресекать сам. После необходимо только отчитаться.
Тем временем, запущенный с появлением Волкова процесс подготовки к суровым испытаниям начал давать первые результаты. Красная армия принялась понемногу избавляться от устаревших танков и самолетов, которые предполагалось сбывать за твердую цену на сторону, а вырученные деньги направлять на перевооружение и переоснащение войск современными средствами ведения боя. Пока реальных денег наблюдался лишь тонкий ручеек, времени прошло не так уж и много. Но общая концепция начала сдвигаться в сторону качества, а не количества. Танки БТ-2, БТ-5, Т-28, Т-26 и Т-35 предназначались для продажи в страны Азии и Ближнего Востока. Предварительная договоренность была достигнута даже с Ираном, хотя официальный Тегеран хлебал из британской миски. Что-то такое пронюхали турки, потому что турецкий посол намекнул монгольскому послу, что его страна готова платить по пятьдесят тысяч рублей за Т-28 и сорок тысяч — за БТ-5. Только вот приобретать танки они хотят через посредника — Монголию. Потомки Сухэ-Батора раздумывали недолго, а затем сдали турок с потрохами Иосифу Виссарионовичу. Несколько сотен танков втихаря друг от друга решили закупить страны Южной Америки. Сталин укрепился духом и долго думал, какую технику сбывать с рук в первую очередь.