— Тьфу ты! — выругался Берия, вновь промакивая испарину на лбу.
На экране он увидал иконки с изображением дисковода, логических дисков, физических и виртуальных устройств со съемными носителями, а также несколько пиктограмм папок с документами.
— Что бы это могло значить? — прошептал он, — ничего не понимаю! «Логический диск «Цэ», Логический диск «Дэ»! Какая здесь может быть логика? Как же Кречко выключал эту машинку?
Курсор вновь неуверенно пополз по экрану, спотыкаясь о каждую пиктограмму. Наконец, Берия припарковал его у кнопки «Пуск». Немедленно выехало окошко с различными надписями, которые он поспешил прочесть.
— Ага! «Справка и поддержка»! Ладно, это после… а вот и выключение! — торжествующе прошептал он!
Только Берия собрался тыкнуться в «Справочное бюро», как зазвонил телефон.
— Я же просил! — шикнул он в трубку, но, услыхав взволнованный голос секретаря, проворчал, — сейчас!
— Так, значит «Выключение»! Ага! Не понял! «Выключить», «Перезагрузить», «Спящий режим»… какой к дьяволу «Спящий режим»? Выключить!
Отключив от сети ноутбук, Берия аккуратно спрятал его в сумочку (Кречко, сказал, что это — специальный футляр для переноски) и положил его в сейф. Заперев его и спрятав ключи в кармашек, он вышел из кабинета с видом укротителя, который одержал победу над самым строптивым из своих подопечных хищников.
— Одного я не понимаю, — сказал он сам себе, — почему для выключения этой штуки необходимо нажать на кнопку «Пуск»?
— Отыгрываетесь? — спросил с первого сиденья «Эмки» Кречко, когда наконец Волков уселся сзади. По бокам его «страховали» двое сотрудников госбезопасности.
— О чем вы? — не понял Волков.
— Ай, бросьте! — усмехнулся Иван Михайлович, — насколько я понимаю, вы обиделись на меня за принятые мною, старшим майором госбезопасности меры предосторожности. И решили убедить Лаврентия Павловича отстранить меня от дела.
— Узнаю мощь системы! — хмыкнул Андрей Константинович, — высасываем из пальца обвинение и подтасовываем факты под жидкую цепочку собственных умозаключений… сынок, если ты еще раз попытаешься меня ударить, я сломаю твою нежную шею!
— Лейтенант! — прикрикнул Кречко на чересчур самостоятельного сотрудника, — я что, не предупреждал! Смотри — их благородие и впрямь способны сломать хребет даже такому красавцу, как ты. Потом твоя жена будет хлопотать за тебя пенсию, скажет: погиб при исполнении. Так, ваше благородие?
— Двоечник вы, Иван Михайлович! — произнес Волков, — обращение «ваше благородие» применимо лишь чинам от двенадцатого до девятого класса. То есть, не выше штабс-капитана… или это вы меня обидеть вздумали?
— Боже упаси вас обидеть! — воскликнул Кречко, — кстати, а у вас какой класс был? Запамятовал…
Слушающие эту белиберду сотрудники только мысленно пожимали плечами. Ну, колет товарищ старший майор какого-то субъекта, разыгрывающего помешательство, ну и пусть колет. Нельзя бить подследственного — значит нельзя. Совсем плох, раз бить нельзя. Только с чего этого придурка в Кунцево везут? Ведь неподалеку — дача самого товарища Сталина. Не может быть, чтобы товарищ Сталин лично допросить этого подозрительного субъекта желал. Тем временем Волков ответил:
— Все вы помните. Чин — третьего класса, а вот по должности — второй.
— Ну, это нам знакомо, ваше превосходительство! — хохотнул один из сотрудников, — и у нас капитаны, случается, полками командуют…