Я содрогнулась.

– Ну, уж нет! – поспешно сказала я, – Это как-нибудь без меня!

– У волков и у оборотней разные цели. Волки просто хотят свободы, оборотни хотят власти.

– Угу, охотники хотят меня убить, чтобы ничего не натворила, а другие стаи мечтают от меня избавиться, чтобы я не сделала им непобедимого врага. Так?

Дождавшись его кивка, продолжила:

– Тогда я не понимаю ничего! Охотникам было бы выгодно использовать мою силу и освободить волков, тогда не было бы оборотней. Другая стая могла бы получить Волчицу в свое распоряжение. Но и те другие хотят моей смерти!

Какое-то время Рик молчал и смотрел на меня. Не выдержала и отвернулась от него. Слишком тяжело было все это осознавать, а тем более принимать.

– Орден считает, что гораздо безопаснее избавится от угрозы и продолжать бороться с оборотнями хм… своими методами. А другие стаи вовсе не хотят ничего менять. Они прекрасно существуют так, как есть. Волчий облик в ночи полнолуния и независимая жизнь в образе человека. Им нравится их сила, их неуязвимость. Нередко оборотни добиваются многого в жизни, становятся состоятельными людьми. Но их деятельность, как правило, связана с криминалом. Как я уже сказал, наличие Волчицы в чужом клане, автоматически сделает этот клан главным, сильным и непобедимым.

– Ясно, – хмыкнула я, – конкуренты не нужны никому.

– Да и не так просто инициировать Волчицу, – внезапно сказал Рик.

– Что ты имеешь ввиду?

– А то, что Волчица должна быть парой вожаку стаи.

Ну, я не была удивлена, если честно. Примерно так Дамиан и говорил все это время – «Придет время, и ты станешь моей!». Мне только не было понятно, зачем ему вообще это надо? Есть же Вивьен, которая разве что в рот ему не смотрит. Зачем ему я? О большой и сильной любви со стороны этого монстра, я даже не обольщалась. Не может это чудовище вообще кого-то любить! Сексуальное влечение – тоже мимо! В существование истинных пар среди волков тоже не верилось. Только естественный животный инстинкт. Но Дамиан был уверен, что я никуда не денусь, все равно буду его. Почему? Он ведь не дурак. Понимает, что я не смогу принять его. Даже если не принимать во внимание, что он чудовище, убившее моего отца практически на моих глазах! Сломал мою жизнь и жизнь моей мамы. Сволочь!

– Каким образом Дамиан собирается это сделать? – озвучила я свой вопрос.

– Даже не представляю, – покачал головой Рик, – но лабораторию он не зря создал. Он что-то разрабатывает. Возможно, хочет применить на тебе какое-то зелье, может просто хочет запереть и использовать Стокгольмский синдром. Я даже не знаю.

Меня передернуло.

– Я лучше сдохну, – прошипела я свой постоянный ответ по этому поводу.

Рик обнял меня и притянул к себе.

– Я не позволю! – прошептал он мне в волосы.

Я прижалась к его груди, прикрыла глаза, вдыхала его, ставший уже родным, запах и слушала удары сердца.