Я пытался ползти прочь, скрипя зубами от боли. Правая рука по-прежнему не слушалась, дыхание едва прорывалось сквозь стиснутые губы. Бок, куда пришелся удар, болел так, будто там что-то разорвалось. Не удивлюсь, если заработал какое-нибудь внутреннее кровотечение.

Василий настигал со зловещей усмешкой. Рука мужчины помахивала ножом, как бы играясь. Подмигивающее сталью лезвие приковывало взгляд, будто гипнотическая спираль. Неимоверный страх придал сил. Очень не хотелось узнавать, каково холодное оружие на ощупь.

– Василий! Стой! Не надо! – жалобно прохрипел я, продолжая извиваться на полу.

Он оглушительно рассмеялся.

– Ты что возомнил, идиот? Я зря прошел весь путь, чтобы отступить в последний момент? – мужчина тряхнул головой с ледяной усмешкой, – Я убил идиота Теплова, пытал его баб… Думаешь, уговоры смогут тебя спасти?

Лезвие сверкнуло в стремительном выпаде, я с трудом откатился назад. Ножу не хватило считанных сантиметров, чтобы попробовать мою плоть.

– Знал бы ты, как они вопили, брыкались, молили о пощаде! – Василий вновь расхохотался, став окончательно похожим на спятившего мясника, – Твоим жалким потугам разжалобить далеко до настоящего чувства! Впрочем, это исправимо…

Злодей прыгнул вперед с той неотвратимостью, что отличает стоящего человека от поверженного на пол. На этот раз нож чиркнул по боковине туловища – я судорожно успел отмахнуться рукой. На ладони появилась кровь, куртка тоже окрасилась красным.

– Ты спятил! – заорал я, дрыгая ногами, как безумный, – Ты убийца! Маньяк! Живодер!

– Наверное, – на удивление спокойно согласился враг, обходя по сужающейся спирали, – Старые привычки оказалось так трудно изжить…

На этот раз увернуться не удалось. Противник прыгнул, обрушившись сверху всем весом. Из моих уст вырвался тяжелый стон, когда колено мужчины прижало грудину к полу. Руки врага уверено контролировали мое положение. Я оказался зажат и распят, как насекомое на столе вивисектора.

Нож поднялся и размеренно двинулся вниз.

– Будь ты проклят, мразь! – выплюнул я, а потом зашелся диким воплем.

Потому что лезвие вошло в центр груди, погрузившись на пару сантиметров внутрь тела.

Было не столько больно, сколько неимоверно страшно. Особенно от осознания того, что злодей не остановится на парочке безобидных порезов. Он будет кромсать до тех пор, пока из остатков тела не уйдет всякое подобие жизни.

Словно в подтверждение этой мысли, Василий резко выдернул оружие. Одобрительно посмотрев на окровавленное лезвие, он вновь направил острие в плоть.

– Довольно!

Повелительный оклик прогрохотал настолько неожиданно и отрезвляюще, что мучитель едва не выронил нож. Василий подпрыгнул на месте, резко разворачиваясь к тому, кто отдал приказ. Получив чувствительный толчок, я чуть не потерял сознание, голова больно приложилась затылком о бетон. Мучительным усилием заставил себя не отрубаться. Затуманенный взор выхватил внушительную фигуру, застывшую на границе тени.

– Довольно, – мягко повторил Андрей Андреевич и сделал первый шаг.