Крюкова суд признал виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 105 УК РФ, и назначил ему наказание в виде лишения свободы на длительный срок в исправительной колонии строгого режима.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев в судебном заседании дело по кассационным протестам государственного обвинителя и заместителя прокурора области, кассационным жалобам адвокатов осужденного, оставила приговор областного суда без изменения, а кассационные протесты и жалобы — без удовлетворения.
В своём определении[82] суд кассационной инстанции указал, что приговор в отношении Крюкова, Дмитриева и Конева постановлен законно и обоснованно. Доказательства, положенные в основу приговора были исследованы в судебном заседании, приведены в приговоре в соответствии с материалами дела, им дана судом надлежащая оценка.
Потерпевшие И. и А. в судебном заседании показали, что были очевидцами того, как Крюков произвёл в Носова с близкого расстояния несколько выстрелов, тяжело ранив в живот, отчего он впоследствии скончался. Такие же показания дал на следствии потерпевший Ч., показания которого были оглашены и проверены судом в связи с его смертью. Носова в суде показала, что ей в больнице Носов говорил, что в него стрелял Крюков. Из заключения судебно-медицинской экспертизы следует, что смерть Носова наступила от пулевых ранений живота с повреждением внутренних органов и левой нижней конечности, осложненных кровопотерей и почечной недостаточностью. Доводы об алиби Крюкова были внимательно исследованы судом и мотивированно отвергнуты судом как несостоятельные. Судебная коллегия находит, что вывод суда о доказанности вины Крюкова в убийстве Носова сделан правильно, действия его получили верную юридическую оценку по ст. 105 ч. 1 УК РФ. Оснований для отмены приговора по доводам кассационных жалоб адвокатов Е. и Р. судебная коллегия не находит.
Доводы кассационных протестов о неправильной переквалификации действий Крюкова со ст. 105 ч. 2 п.п. «ж, е, а» УК РФ на ст. 105 ч. 1 УК РФ нельзя признать правильными, поскольку в суде наличие квалифицирующих признаков не подтвердилось. Прокурор в суде от обвинения Дмитриева, которому вменялось совершение убийства в группе с Крюковым, отказалась. Суд в приговоре мотивировал отсутствие в действиях Крюкова общеопасного способа убийства и судебная коллегия с ним в этом согласна. Участие Крюкова в убийстве Петренко не установлено. От обвинения Конева по ст. 316 УК РФ прокурор отказалась за недоказанностью его вины в этом, равно как и от обвинения Крюкова и Дмитриева по ст. 222 ч. 2 и по ст. 30 ч. 3, 105 ч. 2 п.п. «а, е, ж» УК РФ.
Выводы суда в части оправдательного приговора обстоятельно мотивированы. Суд привёл доказательства, послужившие основанием для оправдания и доказал мотивы, объясняющие, почему суд отвергает доказательства, на которых было основано обвинение. Оснований для отмены приговора по доводам кассационных протестов судебная коллегия не усмотрела. Таким образом, приговор получил силу закона относительно уголовного дела, по которому был вынесен.
Итак, сопряжение принципов вины и невиновности в приговоре как решении суда о невиновности или виновности подсудимого, позволило суду сделать единственно правильный вывод о невиновности подсудимых Конева, Дмитриева и Крюкова в преступлениях, которые они не совершали и виновности подсудимого Крюкова в совершенном им преступлении. Причём, именно в том объёме предъявленного Крюкову обвинения, в котором его виновность в совершении конкретного преступления, требовавшего верной юридической переквалификации, подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств и только в ходе судебного разбирательства. Несмотря на отказ государственного обвинителя — прокурора, имевший место по результатам судебного разбирательства уголовного дела, от обвинения в отношении Конева и Дмитриева, а также существенного объёма предъявленного Крюкову обвинения, суд в ходе судебного разбирательства установил, изложив в приговоре, обстоятельства уголовного дела, послужившие основанием оправдания подсудимых. Суд установил, изложив в приговоре, и доказательства, подтверждающие основания оправдания подсудимых. Суд установил, изложив в приговоре, также мотивы, по которым отверг доказательства, представленные стороной обвинения. Суд не допустил включение в оправдательный приговор формулировок, ставящих под сомнение невиновность оправданных, признав несостоятельность результатов уголовного преследования Конева и Дмитриева в полном объёме предъявленного обвинения, а Крюкова в соответствующей части предъявленного ему обвинения.
Именно установление судом в ходе судебного разбирательства полной ясности и понимания предъявленного каждому из подсудимых обвинения и связанных с этим действий или бездействия каждого из них, либо отсутствия таковых, убедили государственного обвинителя — прокурора отказаться от оказавшегося при судебной проверке несостоятельным обвинения.
С целью должного и правильного применения закона, когда исчерпаны все уголовно-процессуальные возможности для исполнения положительных правил презумпции невиновности, законодатель фактически оставил на усмотрение суда иные обстоятельства уголовного дела, подлежащие установлению и доказыванию судом с приведением мотивов, по которым суд отвергает доказательства, изложенные следователем и утвержденные прокурором в обвинительном заключении. Следовательно, судейское усмотрение по конкретному уголовному делу формирует правосудие, осуществляемое по этому делу, выполняя функцию разрешения уголовного дела. Законодатель отделил деятельность суда по разрешению уголовного дела от несвойственных ему функций обвинения и защиты. При этом обязал суд создавать необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, установив равноправие сторон перед судом. Деятельность сторон обвинения и защиты в уголовном процессе заканчивается в их прениях и последнем слове подсудимого. Суд удаляется в совещательную комнату для постановления приговора. Составляя оправдательный приговор, суд обязан изложить в его описательно-мотивировочной части обстоятельства уголовного дела, которые установил; основания оправдания подсудимого и доказательства, их подтверждающие; мотивы, по которым отвергает доказательства, представленные стороной обвинения; избегая формулировок, ставящих под сомнение невиновность оправданного.
Источником сведений в судебном разбирательстве в соответствии с положениями статьи 240 УПК РФ являются показания подсудимого, потерпевшего, свидетелей, заключение эксперта, осмотр вещественных доказательств, оглашение протоколов и иных документов, производство других судебных действий по исследованию доказательств. Из которых суд должен усмотреть то, что обязан изложить в оправдательном приговоре в соответствии с требованиями статьи 305 УПК РФ. Следовательно, оправдание подсудимого зависит от судейского усмотрения и только при наличии оправдывающих подсудимого доказательств, благодаря которым суд должен установить обстоятельства уголовного дела, как они есть в действительности, основания оправдания и мотивы исключения уличающих доказательств.
2.3.3. Судейское усмотрение в отношении иностранных граждан о преступлениях прошлых лет
В силу закона суд, как это видно из вступившего в законную силу приговора[83], признал Дзинь невиновным в совершении преступлений, предусмотренных пунктами «а, з, н» статьи 102; части 3 статьи 146 УК РСФСР и оправдал его за непричастностью к совершению этих преступлений.
Суд признал Лунь невиновным в совершении преступления, предусмотренного пунктами «а, з, и, н» статьи 102 УК РСФСР и оправдал его за непричастностью к совершению этого преступления.
Этим же приговором суд осудил Янь, Чунь и Лунь за разбойное нападение, при котором Янь и Чунь совершили умышленное убийство трёх лиц, за что и были осуждены к длительным срокам лишения свободы.
По мнению государственного обвинителя, содеянное подсудимыми следовало квалифицировать:
— Янь и Чунь по статье 102 пунктам «а, з, н» УК РСФСР; по статье 146 части 2 пунктам «а, б, в» УК РСФСР, переквалифицировав со статьи 146 части 3 УК РСФСР;
— Лунь и Дзинь по статье 146 части 2 пунктам «а, б, в» УК РСФСР, переквалифицировав со статьи 146 части 3 УК РСФСР; по статьям 17, 102 пунктам «а, з» УК РСФСР, переквалифицировав со ст. 102 п. «а, з, и, н» УК РСФСР у Лунь и ст. 102 п. «а, з, н» УК РСФСР у Дзинь.
При этом в действиях Лунь и Дзинь государственный обвинитель усмотрела лишь пособничество в убийстве, выразившееся по её мнению в их молчаливом согласии и вооруженности, а для Лунь и в поиске денег в комнате, что, по мнению государственного обвинителя, следовало также квалифицировать и по ст. 146 ч. 2 п. «а, б, в» УК РСФСР.
Поскольку предложенная государственным обвинителем формулировка обвинения Лунь и Дзинь не была предусмотрена уголовным законом — статьями 17, 102 пунктами «а, з» УК РСФСР и не содержала пособничества, предусмотренного частью 6 статьи 17 УК РСФСР, Лунь и Дзинь подлежали оправданию в убийстве за непричастностью к совершению этого преступления.
При этом суд исходил не столько из формальной позиции государственного обвинителя, лишавшей суд возможности обсуждать весь объём обвинения, сколько из установленных судом обстоятельств, вытекавших из приведённых в приговоре доказательств о том, что Лунь и Дзинь непосредственно не участвовали в процессе лишения жизни потерпевших.