– Не так быстро, любовь моя…

Клянусь, я взрываюсь только от этих слов! Кричу, но Тим ловит мои дикие стоны поцелуем, и оргазм прокатывается ударной волной по телу. Не успеваю выдохнуть, просто чувствую, как меня разворачивают и задирают юбку, Тимур резким движением отодвигает трусики в сторону. Буквально секунда – и я полностью заполнена им, снова готова стонать и умолять. Просто безумие, но мысли подернуты сладкой дымкой, и плевать, где, что и как. Главное – удовольствие.

Тимур кладет руки на мой живот и делает резкий, глубокий толчок, а затем еще один…

– Ты сводишь меня с ума! – рычит в ухо, а я уже ничего не соображаю.

Я – как то зеленое желе из мультика про монстров. Без мозгов и прочего лишнего дерьма… Я одно сплошное оголенное, искрящееся удовольствие. Даже громкие, потные шлепки наших тел не волнуют в эту минуту, плевать на все!

– Ти-и-и-м, прошу-у-у, – стону просьбу, хотя не понимаю, чего мне хочется.

Или прекратить пытку, или продолжить…

Мы взрываемся одновременно, и я вдруг понимаю, что внутри… слишком тепло и липко. Оргазм мгновенно сходит на нет, и я уже дрожу только от мысли, что мы оба, вероятно, сошли с ума.

Тим тяжело дышит над ухом, но не спешит выскальзывать, будто специально.

– Я чист, не волнуйся, – хрипит вдруг, даже не думая отодвигаться. – Черт, я потерял голову… Ты такая… Узкая и чертовски влажная… Теплая… Такая моя! Только моя!

И я не знаю, то ли мне растечься лужицей у его ног, то ли треснуть по голове чем-то тяжелым. Да и плевать, короче. Даже если забеременею, что в этом плохого? У всех моих подруг уже есть дети, у некоторых даже по двое карапузов. Но затем меня бьет воспоминание молотом по голове. Я хоть и здорова, но почка не работает на все сто процентов… И прежде чем начинать отношения, нужно было честно признаться в этом Тиму. Может, я и не смогу выносить малыша. Он имеет право знать. Должен понимать, на что себя обрекает.

– Не волнуйся, – шепчет на ушко, пробуждая мурашки по телу, – если ты вдруг забеременеешь, я буду самым счастливым на свете.

И у меня теперь не поворачивается язык, а ведь я хотела сказать, даже уже рот раскрыла.

Со вздохом прячу глаза за плотной ширмой из волос, к счастью, я все еще стою к мужчине спиной, и он не может увидеть эмоции на моем лице. Не сейчас. Может, завтра или послезавтра…

– Анисья.

Я застываю и тяжело сглатываю. Это больше не тот умопомрачительно хриплый голос, а строгий и четкий. Натягиваюсь струной в ожидании следующих слов.

– Это последний раз, когда твой любимый Толик все еще остается с родными зубами. В следующий – пусть пеняет на себя. Я не намерен терпеть его подкаты к своей женщине. Понятно?

Просто киваю, все еще не решаясь заглянуть в глаза любимому. А что я могу сказать? Я даже не понимаю, с какой радости Толик вдруг воспылал ко мне чувством. Ну бред же. Зачем только я пошла к нему, хотела уличить их тандем с братцем, а в итоге попала в неприятности. И все-таки влипать в истории – это мой конек.

– Тим, – осторожно оборачиваюсь всем телом и прижимаюсь спиной к стене.

Мне некомфортно после нашего бурного секса, но я кое-как поправляю на себе одежду и пытаюсь игнорировать неудобство. Не знаю, что сейчас написано на моем лице, но глаза Тимура вдруг смягчаются и на губах даже появляется легкая улыбка.