— Я все его величеству объясню. Он поймет! — А потом добавил так тихо, что услышала, наверное, только я. — Недовольство Царя-батюшки я как-нибудь переживу, а вот расстройство Дарьи Сергеевны не факт.

Ну что ж, ради спокойствия своих уже таких родных и близких я готова была недельку побыть дома. Тем более отец пообещал мне, что расскажет обо всем, что будет на совещании, конечно, касательно моей темы. И еще заверил, что учебные заведения они уже не раз открывали и без труда придумают что-нибудь и с женской магической гимназией. Моя помощь в любом случае понадобится чуть позже, когда нужно будет обсуждать учебные программы. Также отец мне рассказал, что государь впечатлился моей сегодняшней речью и даже сказал отцу, что давно не видел столь серьезных молодых барышень.

Однако, все эти разговоры насчет дворца были уже после того, как я лично проводила Заславского до порога. Почему-то с ним было очень хорошо и спокойно находиться рядом, особенно после пережитого сегодня стресса.

— Евдокия… Поликарповна. — Снова запнулся он.

— Когда это уместно, можете называть меня просто Евдокией. — Сказала я ему с улыбкой.

Все же мы не жених и невеста и не друзья детства, чтобы позволять себе такие вольности в обществе. Это в деревне было еще куда ни шло обращаться по имени к своим соседям, а в столице ни-ни. Этикет, так его рас так!

— А вы называйте меня Дмитрием. — Тут же расцвел в ответной улыбке он. — Мне будет очень приятно.

Вот на такой милой ноте мы бы и расстались, не взыграй во мне желание примерить цилиндр, который я решила ему подать пока он одевался.

Я, стоя перед зеркалом, залихватски надела его немного набок, повернулась к нему и, лукаво улыбаясь, спросила.

— Ну, как? Нравится?

— О да! — Тут же заверил меня он. — Вам явно стоит ввести в моду подобные женские головные уборы.

Я тут же снова повернулась к зеркалу в желании, как говориться, прицениться к идее. Однако, цилиндр сидел на моей голове слишком не устойчиво, а потому при резком повороте головы слетел и отправился прямо под ноги входившему в коридор лакею. Тот его непроизвольно отфутболил прямо в стену, откуда тот странным образом срикошетил на бедного лакея, который нес поднос с кувшином воды. Как итог: лакей облит водой, а несчастный головной убор мало того, что тоже оказался облит, так еще и припечатан сверху тяжелым стеклянным кувшином.

— Ой. — Только и могла пропищать я, закусывая от досады губу.

— Потерявши голову по волосам не плачут. — Как-то философски протянул стоявший рядом Заславский, глядя на свой испорченный цилиндр.

— В смысле? Не поняла. — Удивилась я подобному использованию этого афоризма

— Ничего, Евдокия. Главное, что я понял, что просто не будет. — Как-то даже обреченно проговорил он и, наконец, откланялся.

Я же незнамо по чему, вдруг, расплылась в счастливой улыбке и пошла к родителям.

Неделя пронеслась незаметно и совсем не скучно, хотя мне и запретили до кучи заниматься еще и магией. Большую часть времени я тратила упражняясь в отведенном для физических нагрузок зале, читая в библиотеке и работая вместе с Варей, с которой на пару увлеклась артефакторикой. Я в основном фонтанировала идеями, Варя их добросовестно записывала в специально приготовленный для этого блокнот, а потом мы пытались разобраться в принципах работы уже имеющихся артефактов и применить их как основу к новым. Все магические манипуляции, разумеется, производила только она.

Поначалу у нас ничего не выходило, на какие бы ухищрения мы для этого ни шли. А потом мы поняли свою ошибку. И состояла она в том, что мы не правильно выбирали ту самую основу. Вернее, она была хороша как раз для тех громоздких артефактов, которые предоставили-таки в наши загребущие ручонки для исследований. Но вот для тех изделий, которые задумали мы, нужен был качественно иной подход, над которым мы долго ломали голову.

— Слушай, а что если использовать для передачи магических потоков не только материал и вот эти беспрерывные длинные борозды, по которым нужно запускать магию? Уж слишком много нужно использовать материла, чтобы произвести даже элементарные магические действия с его использованием. — Задумчиво произнесла я, пытаясь ухватить за хвост мелькающую где-то на периферии сознания мысль.