Книги
Корпорация самозванцев. Теневая экономика и коррупция в сталинском СССР
Земляку с таким богатым прошлым Павленко мог вполне доверять. Пашун всецело зависел от своего патрона. Он служил в «охране» организации, выполнял функции начальника караула, по мере надобности — функции личного охранника Павленко. Константинов на допросе называл его «как бы ординарцем у Павленко»[405]. Периодически Пашун занимался закупкой продовольствия, фуража и обмундирования, выполнял функции финансиста на отдельных участках. В последние месяцы существования организации Пашун охранял дом, который Павленко купил под Харьковом[406].
В августе 1949 года в УВС пришел 24-летний Людвиг Григорьевич Рудниченко. Он был дальним родственником М. Н. Федоренко, родом из того же села, что и Павленко. Рудниченко воевал, был призван в действующую армию в 1943 году. В январе 1944 года рядовой стрелок-автоматчик, член комсомола Рудниченко получил медаль «За отвагу»: в бою с 30 декабря 1943 года по 2 января 1944 года «смело действовал… увлек бойцов своего подразделения на отражение контратаки противника, своим огнем уничтожил двух немецких солдат»[407].
В организации Павленко Рудниченко работал шофером, механиком, отвечал за состояние и ремонт автомашин, за получение разными способами необходимых запасных частей. Выполнял и другие поручения. Когда в 1951 году Павленко потребовалось переименовать организацию, именно Рудниченко переделал печать «участка № 2» на печать «Управления № 10». Тогда же он узнал, что представляла собой организация[408]. Всего Рудниченко изготовил для Павленко 15 различных печатей, в том числе 11 гербовых[409].
Одновременно с Рудниченко в августе 1949 года в УВС пришел Владимир Сергеевич Алабушев 1925 года рождения. Он служил в армии, в качестве наводчика противотанкового ружья комсомолец Алабушев получил в 1944 году орден Отечественной войны I степени. Как говорилось в наградном листе, в феврале 1944 года во время атаки немцев на боевые порядки бригады в Киевской области Алабушев «выдвинулся с ружьем ПТР и под ожесточенным огнем противника метким огнем из ружья поджег два средних танка противника и подбил одно самоходное орудие „Фердинанд“»[410]. Вряд ли Алабушев попал в организацию случайно, хотя в материалах дела говорилось, что первоначально он не был осведомлен о ее подлинном характере. Алабушев был родом из Подмосковья и мог сталкиваться с некоторыми членами организации во время их работы до и в начале войны в этом районе. Алабушев занимался в УВС финансами, контролировал движение денег на отдельных участках[411].
Одним из последних присоединился к УВС Иван Викторович Невинский. Он познакомился с Павленко в 1939 году, когда совсем молодым 19-летним парнем работал десятником в артели «Пландорстрой». С октября 1942 до осени 1946 года служил в армии. В 1951 году Невинский в Западной Украине встретился со старыми знакомыми. Павленко принял его на должность начальника участка. Невинский возглавлял различные строительные площадки. В тайну организации его посвятили в начале 1952 года[412].
«Руководящее ядро» вокруг Павленко сформировалось из людей, присоединившихся к нему на разных этапах. Группу ветеранов составляли те, с кем Павленко работал накануне и во время войны. Несколько человек пришли в артель «Пландорстрой» в Калинине сразу после завершения войны и продолжили свой путь в УВС. Большая часть команды влилась уже в ряды УВС, в основном на начальном этапе ее создания и расширения. Ко времени разгрома организации ее ядро состояло из мужчин трех возрастных групп — чуть более 40 лет (сам Павленко, Клименко, Костюченко, Литвин, Ф. П. Губский), от 30 до 40 лет (Монастырский, Туркин, Курицын, Федоренко, Невинский) и молодежь до 30 лет (Константинов, Пашун, Алабушев, Максименко, Рудниченко, Чеховский). Самыми молодыми в группе были 27-летние Алабушев и Рудниченко, а самым возрастным А. Г. Губский, которому исполнился 51 год.
Крепкие и энергичные мужчины, они, за некоторыми исключениями, не были образованны, но, несомненно, обладали деловой хваткой, значительным опытом или способностями к обучению. Часть из них имела боевой военный опыт. Почти все были склонны к авантюрным действиям и без колебаний шли на нарушение законов и правил. Для сплочения этих разных людей в реальный коллектив единомышленников и соучастников требовались определенные предпосылки. Важнейшей из них было взаимное доверие.
Факторы сплочения и конфликты
Долгая и экономически успешная деятельность корпорации Павленко в ситуации высоких рисков свидетельствовала о том, что она обладала существенной внутренней сплоченностью и устойчивостью. Конечно, важную роль в этом играл сам Павленко, обладавший качествами лидера и авторитетом. Однако между членами организации, особенно в ее ядре, должны были существовать иные, более надежные связи, чем простое подчинение «хозяину». Такие связи обычно описываются понятием «доверие», в последние годы его все чаще используют историки для реконструкции социальных реальностей разных эпох и стран. Опираясь на концепт «доверия», мы можем лучше понять, как работала корпорация Павленко.
Даже общие наблюдения по поводу методов УВС позволяют заметить, как много в ней зависело от взаимного доверия членов руководящего ядра. Например, важнейшим условием существования организации было получение наличных денег в различных отделениях банков. Они шли на зарплату, приобретение продовольствия, обмундирования, материалов и запчастей, на взятки и т. д. Без этих денег УВС просто не могла существовать. Оформление документов, получение и перемещение наличных были непростыми операциями. Речь шла о значительных суммах, которые периодически попадали в руки отдельных членов организации. Следующая таблица, составленная по материалам судебного процесса, дает представление об оборотах:
Помимо наличных из банков, члены организации периодически получали значительные суммы для приобретения необходимых ресурсов. На суде всплыли факты присвоения части таких денег, но особо крупных краж, насколько известно, не было. На свое имя отдельные члены организации покупали легковые автомобили, а затем переоформляли их на УВС. Такие операции совершали, например, Туркин, Константинов и Чеховский[413].
Несомненно, получение единовременно огромных сумм могло порождать соблазны их присвоения. В принципе это была не очень сложная и сравнительно безопасная операция. Вероятно, Павленко не стал бы заявлять на вора в милицию. Не было у команды Павленко и возможности самостоятельно разыскивать похитителя на просторах огромной страны. Известны два случая, когда организация сталкивалась с подобными проблемами и пыталась решать их своими силами. Летом 1945 года Павленко, как утверждал суд, намеревался расстрелять Е. Мацепуру по подозрению в присвоении денег и золота, вырученных на территории Польши от продажи похищенного трофейного имущества и скота. Учитывая, что у мертвого Мацепуры деньги получить было невозможно, скорее всего, речь шла об угрозах с целью выдать украденное. Возможно, с Мацепурой могли и расправиться в назидание другим. Однако продолжения этой истории мы не знаем: Мацепура из-под стражи бежал, деньги остались у него[414].
В следующий раз с чувствительным воровством организация столкнулась уже на завершающем этапе своего существования. Произошло это из‐за доверия к чужаку. Летом 1951 года шофер Курицына, одного из руководителей организации, украл в Звенигородском районе Киевской области автомашину «Победа» с личными вещами Курицына, с оружием и, главное, с поддельной печатью.
В этом случае Павленко пришлось обращаться к помощи милиции, но, судя по всему, полуформально. Сотрудники местного отдела милиции и МГБ (тогда милиция входила в состав МГБ) обнаружили автомобиль и вора и вернули Курицыну печать. Чтобы не раздувать скандал, не привлекать внимание к УВС и фальшивой похищенной печати как к вещественному доказательству по делу, найденный автомобиль был преподнесен в подарок районному отделению МГБ (или его начальнику)[415].
Организация понесла существенные убытки, но избежала проверок и следствия. Этот случай лишний раз свидетельствовал о необходимости соблюдения осторожности и опасности вредных привычек. Курицын злоупотреблял спиртным, что, судя по всему, стало одной из причин кражи. Вместе с тем члены организации еще раз убедились, как важно отсекать от нее незнакомцев без должных «рекомендаций».
Какими же способами удавалось удерживать актив организации от соблазна урвать крупный куш и скрыться? Конечно, можно предположить (хотя сведений на этот счет нет), что за деньгами «кассиры» ходили не поодиночке, а группой, присматривая друг за другом. Однако это вряд ли спасало бы от воровства, если бы кто-то из членов организации, получавших деньги в банках, а тем более наличные на приобретение необходимых товаров, захотел их украсть. Очевидно, что таких намерений просто не возникало. Относительная честность в отношениях внутри организации и взаимное доверие были несомненным фактом. И держалось это доверие вряд ли на страхе перед Павленко.
Принципиальное значение для сплочения организации и доверия между ее членами имел родственно-земляческий принцип подбора кадров. Фактически вокруг маленькой группы лидеров организации, прошедших вместе военные годы, постепенно формировалось более широкое ядро из числа земляков, родственников и знакомых. Эти люди хорошо знали друг друга, что было важной первоначальной основой взаимного доверия. Было ли этого достаточно? Вряд ли. Даже близкие родственные связи никогда не гарантировали от предательства и преследования собственных корыстных интересов.
Несомненно, важную роль в системе доверия в организации играл фактор взаимного компромата[416]. С определенного момента члены организации — по крайней мере, ее руководящее ядро — понимали, что принадлежат к криминальному с точки зрения советских законов сообществу. Это способствовало как соблюдению конспирации, так и сплочению. Остается, правда, вопрос, кто и с какого момента знал о фальшивом характере УВС. Сведения на этот счет противоречивы.
Как утверждал Павленко на первом допросе, в тайну организации были посвящены только восемь человек (И. П. Клименко, Г. В. Курицын, Ю. Б. Константинов, М. Н. Федоренко, Г. В. Невинский, А. Г. Губский, Л. Г. Рудниченко, С. И. Литвин). Правда, при этом добавил: «Возможно, кто-либо из моих соучастников и посвятил в тайну моей организации [кого-то] из своих близких знакомых, однако меня об этом не информировали»[417].
Вряд ли Павленко назвал всех. Он, например, не упомянул И. Ф. Костюченко, вместе с которым убежал во Львов из Калинина в 1948 году и создавал новую организацию[418]. Более разговорчивый и демонстрировавший активную помощь следствию Константинов на одном из первых допросов заявил: «Я утверждаю, что 70 % личного состава нашей преступной организации безусловно знали, что организация является фиктивной и совершает преступления». При этом Константинов «по памяти» перечислил по фамилиям 91 члена организации[419]. Таким образом, по версии Константинова, в тайну УВС были посвящены десятки человек. Суд по делу основной группы обвиняемых, как будет показано далее, из 17 обвиняемых признал осведомленными об истинном характере организации 15 человек. Кроме того, в приговоре говорилось, что члены руководящего ядра организации узнавали о ее истинной сути в разное время.