Я от души рассмеялась, думая о том, что как можно чаще буду думать о чем-то подобном, чтобы позлить друга. Таш возмущенно надулся, и я ткнула его кулаком в плечо.

У дуба сегодня было на удивление тихо. Ребята уже собрались, но лица у всех были поникшими, какими-то задумчиво грустными. Присмотревшись, я поняла, что они беседуют, и тема разговора трогает всех без исключения. У Дании на глазах выступили слезы, а ее лучшая подруга Сена съежилась, обнимая себя за плечи. Даже охламон и балагур Дир смотрел только на свою обувь. Я бросила взгляд на Таша, ему хватило нескольких секунд, чтобы из смеющегося юноши превратиться в опечаленного молодого мужчину.

— Что случилось, Таш? — спросила я шепотом.

Дания всхлипнула и опустила голову ниже. Уныние витало в воздухе, и с ним смешивался безотчетный страх. Ребята сами на себя не были похожи, я напряглась, чувствуя неладное.

— Пришли вести из Валеста, — тихо заговорила Сена. — Феникс вырезал пятнадцать человек, которые пытались организовать сопротивление. Он вычислил их, они собирались в какой-то таверне в Думене, пришел и убил всех до единого.

Последние слова прозвучали совсем тихо, настолько, что я могла слышать биение своего встревоженного сердца, как колокол, бьющий в монастыре по утрам.

— Среди них двое слышащих, — добавил Дир. — Один из них был братом Лии.

Я чуть не ахнула, но пробежавшись глазами по присутствующим, не увидела среди них невесты Дира. Девушка, вероятно, осталась дома с семьей. Ком подкатил к горлу, я схватилась за шею.

— В последние месяцы очень часто поступают сообщения, что король разбушевался не на шутку. Его гнев уже разъярил неротов и поговаривают, что Хакс, их предводитель, грозился выжечь сначала Валест, а потом и все Застывшие земли, если Тавос не вернет им Рогром. Прибрежные города уже страдают от нападок жителей моря, а королю хоть бы хны, — Дир поднял злобный взгляд на меня, и я ужаснулась, будто имела к этому отношение.

— Он не имел в виду ничего такого, — прошептал Таш и угрюмо уставился на друга. Судя по всему, он что-то говорил ему мысленно. Дир немного расслабился и кивнул.

— Прости, — сказал парень. Растирая ладонями лицо. — Ты сама пострадала от Тавоса Громкого, как и многие. Заэрон не имел отношение к расторжению договора с неротами, но Хаксу на это наплевать. До прихода к власти Тавоса, мы жили в содружестве и стремились помогать друг другу, но жадный король решил прибрать к рукам Рогром и его гроты, в которых добывают редчайшие жемчуга.

— Жемчуг не нужен неротам, почему нельзя договориться? Пусть люди воды отдают жемчуг королю, — пожала плечами Сена, — а Тавос оставит им Рогром. Эта земля необходима Хаксу и его людям, она долгие годы была для них пристанищем.

— Тавос слишком жаден, — эту фразу Таш выплюнул, не скрывая презрения. — Он считает, что нероты сокроют немалую часть драгоценностей, чтобы быть богаче его самого.

— Чушь! — воскликнула Дания. — Даже дети знают, что люди воды не интересуются блестяшками!

— Разве это остановит Тавоса? — усмехнулся Битч, парень, который довольно редко говорил, но всегда весьма откровенно. — Он собственного брата убил и семью его не пожалел, а ты думаешь он поверит в то, что неротам не нужны жемчуга? Он и его этот выродок — Феникс, удавят любого на своем пути.

— Поговаривают, что он уже несколько месяцев что-то отчаянно ищет, — прошептала Сена, и от ее этого шепота стало как- то не по себе.

— Если бы Феникс что-то искал для короля, об этом бы уже знал весь свет, — отмахнулся Таш.

— Нет, это если он вырезает протестующих, то об этом тут же известно, в назидание остальным. А вот темные дела Феникс проворачивает тихо.

После встречи с друзьями я долго не могла уснуть, а потом видела кошары о тех несчастных, которых убил Феникс. Об этом человеке я много слышала и глубоко презирала. Самым страшным для меня было предательство, которое поднимало в груди бурю. Феникс несколько лет служил Фендрику Лютому, и прежний король высоко ценил своего помощника. А теперь этот подонок служит его убийце. Мне казалось, что предали и меня, моё былое восхищение им и уважение. Ну и где справедливость? Новости из Валеста совсем не обрадовали меня, и сердце болело за погибших смельчаков, что отважились противостоять тирану. Мой отец даже, несмотря на свое миролюбивое ремесло, никогда бы не остался в стороне.

С тех пор я постоянно думала об этом. День проходил за днем, а горестные вести все чаще добирались до Лунного города. Все чаще Аутон вел длительные напряженные беседы с друзьями и женой, все чаще взгляд Малии казался испуганным. Напряжение росло, пока однажды мой мир снова не перевернулся.