Еще два дня мы шли вдоль реки, чтобы отыскать место переправы. Стекающий с гор поток проносился со страшной скоростью, отбивая всякое желание приближаться к воде. Наше же движение замедлилось. Скользкие камни под ногами затрудняли ход. Природа становилась более пустынной, но на другой стороне реки нас ждали богатые разнообразием растительности земли. Я слышала, что Заэрон прекрасен именно весной. На предгорных лугах расцветают синие цветы, похожие на звездочки в небе, мама называла их ти?лусами. Если собрать лепестки, то из них можно приготовить прекрасный отвар от жара и боли, а если соединить с травой паву?к, то получится прекрасная мазь для заживления ран.

Мамины уроки, все ее знания, что она передала мне, навсегда останутся в голове. Они словно отпечатались в памяти навечно и всплывают именно тогда, когда нужно. Моя мама — Нила, была лучшей травницей королевства. Королева Марая очень ценила ее таланты и все время держала при себе. Благодаря расположению венценосной особы, мне было позволено обучаться у лучшего учителя Валеста. Не в одно время с принцем, конечно, но Морган не жалел времени и для меня. О нем я всегда вспоминаю с благодарностью. Несмотря на сравнительную молодость, знания учителя казались неисчерпаемыми, а его покои во дворце настоящей сокровищницей. Сейчас в голове соединились рассказы мамы о травах этих мест и уроки Моргана. Думать об этом было приятно.

— Ты снова пыталась нарисовать что-то? — услышала я голос Гая и вздохнула. Снова будет цепляться к Стю, значит, ему стало скучно.

— А где ты берешь бумагу? — решила я вклиниться, чтобы предотвратить перепалку. — Такие белые листы не дешево стоят.

— О! Для меня это не проблема, — во все зубы улыбнулась девушка. — Хитрый Мос снабжает меня ею, в надежде, что рано или поздно я нарисую ему несметные богатства!

— Кто такой Хитрый Мос? — пришлось перепрыгнуть с одного большого камня на другой, поэтому голос прозвучал сдавленно.

— Это наш хозяин, если можно так сказать, — бросив взгляд на Стю, взял слово Гай. Странный это был взгляд. — Мос, что-то вроде негласного главы Шитаэлла. Он следит за порядком, дает работу и кров. Никто не жалуется на то, как он ведет дела. Мос щедрый, умеет быть благодарным.

Как-то, на мой взгляд, не вязалось то, что Гай сказал об этом человеке с его именем. Хотя, большая редкость, услышать от работника такую похвалу о своем хозяине. Уж я то знаю.

— И чем вы занимаетесь у этого Моса? — осторожно спросила я.

— Да, всем помаленьку, — пожал плечами Гай и снова стрельнул глазами в Стю.

Внутри зародилась легкая, совсем крошечная тревога, но я вспомнила слова Кастора, что на этих двоих нет крови, и успокоилась. Мошенники они? Быть может, но мне-то что от этого? Меня обмануть какой им толк? Что с меня взять?

— Иногда ищем работников, — продолжила девушка, но как-то уже без былого задора, — выдаем плату за труд, собираем долги. То да сё, в общем. Главное, что нам щедро платят, и мы ни в чём не нуждаемся!

Я задумалась над ее словами. Было бы неплохо и мне найти такую работу. Гай и Стю выглядели довольными своей жизнью, кто не хотел бы так же?

Внезапно, делая очередной шаг, ноги сами собой подкосились, голова взорвалась болью, а в глазах возникло синее пламя. О, Боги! Что это? Чудной огонь полыхал в глазах, застилая все вокруг и вызывая слёзы.

— Кассия? — Гай взял меня за плечо, легонько тряхнул. — Что с тобой?

Этого еще не хватало. Огонь, да еще и синий! Чертовщина какая-то. Я схватилась за голову, боль понемногу утихала, но пламя не исчезало. Огромного труда стоило подняться снова на ноги. Мысли роились в голове оживлённым ульем, но ни одна из них не давала ответа, что со мной происходит. Синее пламя! Это то, что видел мой брат? О нем он говорил почти постоянно? Я попыталась успокоить участившееся дыхание и унять, колотящееся, как безумное сердце. Это видения моего брата, я здесь причём? Улей все еще жужжал, и я поняла, что это уже не мысли мои, а боль превратилась в ровный гул, настойчиво сверлящий мою несчастную голову.

— Тойтон! — вырвалось у меня.

Что если с ним что-то случилось? Но что? А вдруг он в беде? Вдруг ему грозит опасность? Он там совсем один, без кого-либо, хорошо его знающего, поблизости. Пламя стало угасать, медленно таять, снимая пелену с глаз. Что я наделала? Зачем отдала его? Это кара небесная?