Не на каждый день. Пока я не пойму, почему это работает именно так, злоупотреблять подобной способностью я не буду. Но в самые важные моменты вроде сражения с первым королем воронов, когда других шансов хоть как-то навредить этой совершенной машине Смерти – почему бы и нет!
И я снова отпустил свои стихии, и они опять не исчезли, а начали кружиться вокруг меня. Время как будто замедлилось. Мне показалось, что в воздухе откуда-то появился перезвон колокольчиков. Замерли все вороны, зашевелил губами, выговаривая что-то ругательное, Самайн. Шелли и Дайя, наоборот, пискнули что-то восторженное. Кафра нахмурилась, словно пытаясь узнать когда-то давно виденный прием. Меч первого короля начал наливаться силой еще больше, чем раньше – тот, видимо, почувствовав что-то неладное, решил последовать примеру бывшего ученика Атона и взять меня голой силой. Зря.
Вокруг меня, словно огненные письмена, начерченные жирной черной краской, горели знаки.
Все правильно, я же только что отказался от своих алтарей, а значит… Я поднял руку, и маленькие звездочки стихий втянулись в нее, ускользая из-под удара королевского клинка, который как раз понесся в нашу сторону.
Вот так вот просто. Благодаря тому, что мои силы отказались меня покидать, я смог повторить свой прием из будущего-прошлого. Конечно, о том, чтобы, как там, превзойти все остальные стихии мироздания и получить возможность менять саму реальность, и речи не шло. Но я смог стать значительно сильнее. В разы выросла физическая мощь тела. Впрочем, это была такая мелочь, всего лишь невольное следствие временного развития моих стихий. Четырнадцать алтарей, что почти стали частью меня, четырнадцать искр, четырнадцать раз по десять процентов усиления для сильнейших стихий, которые расширили мои горизонты и которые я слил в силу духов, увеличивая количество доступных мне Шагов.
Четыре постоянных плюс временный бонус, итого восемнадцать! Да, в таком виде они не давали мне понимания, что собой представляют Кровавые поля, да, они не давали ничего нового. Никаких приемов и способностей. Но их сила пылала во мне и рвалась наружу. И тогда я вытянул руку и позвал частицы Смерти из водопада вокруг, чтобы они сложились в черный клинок у меня прямо в руке. И на него я принял удар первого короля.
Как же быстро порой все меняется и как медленно при этом тянется время.
– Чтоб тебя! – до меня донеслись чьи-то ругательства, кажется, Самайна, когда буря от столкновения нашей воли ударила во все стороны.
– Кот! – закричали Шелли и Дайя, когда сошлись наши клинки, и от мощи высвободившихся стихий их впечатало в стены. И это даже с учетом поставленного Кафрой занавеса Смерти.
– Ты… – глаза первого короля уставились прямо на меня, потом его меч треснул, а мой, продолжая движение, снес голову древнего духа с пронзительными голубыми глазами. Почему-то это стало заметно только сейчас.
Меня всего трясло, кости и мышцы ходили ходуном, казалось, что один неловкий шаг, и я просто рухну, так тяжело оказалось сдержать прошедшую сквозь меня мощь стихий. И еще тяжелее стало без нее, когда искры угасли, и отведенные мирозданием десять секунд подошли к концу.