Не клади трубку, я мигом, — сказал Вишневецкий, и в трубке раздалась незатейливая мелодия в режиме ожидания, но вскоре Олег вернулся: — Записывай адрес…

Через полчаса Савелий уже был у одной станции техобслуживания, где его ждали молчаливые ребята. Они закачали в его цистерну тонну бензина и пожелали удачи.

Времени оставалось в обрез, и Савелий устремился к месту, определенному планом операции.

После Алушты дорога пошла круто вверх. Встречных машин было немного: изредка бензовоз обгоняли БМВ да «мерседесы» так называемых «новых украинских» (в Крыму это преимущественно симферопольские и днепропетровские бандиты); они сигналили, требуя уступить дорогу, суетились, спешили.

Бешеный взглянул на часы — до появления джипа Кактуса оставалось минут пятьдесят.

Вскоре показалось небольшое придорожное кафе с игривым и весьма двусмысленным названием — «Вдали от жен».

Бешеный притормозил — метров через пятьдесят должен быть дорожный знак «Улавливающий тупик — 30 м». Именно это место и было пунктом назначения бензовоза.

Улавливающие тупики — узкие дороги, уходящие круто в горы, — проложены на трассе Ялта — Симферополь лет двадцать назад. Крутые повороты, неожиданные подъемы и спуски — не всякий водитель чувствует себя в таких условиях комфортно; многие, особенно по пьяни, в любой момент могут свалиться в ущелье.

А уж если автомобиль потеряет управление, лучше погасить скорость, не то сыграешь вместе с машиной в пропасть.

Спустя минут десять Говорков поставил бензовоз в одном из улавливающих тупиков — прямо над дорогой. Поднял рычаг ручного тормоза, установил на него нехитрое приспособление, приводящее ручник в движение радиоимпульсом, и, бросив в сторону КамАЗа прощальный взгляд, неторопливо спустился к трассе.

Вскоре Савелий как ни в чем не бывало сидел под полосатым тентом кафе «Вдали от жен». Пил кофе, то и дело посматривая на часы. Перед ранним посетителем дорожной забегаловки лежала небольшая коробочка черного пластика с одной–единственной кнопкой — пульт дистанционного управления…

Через двадцать минут, не позднее, бандитский джип должен был появиться.

Люди, хорошо знавшие Кактуса, замечали, что он любит окружать себя всякой швалью и поганью: Васе льстили их почитание и благодарность, и он возвышался в собственных глазах. Фалалеев покровительствовал Артемьеву — он‑то понимал, что Шмаль, сознавая собственное ничтожество, всегда встанет грудью на защиту хозяина и благодетеля.

Именно потому Кактус никогда не сдавал друга юности, хотя, случалось, его и подмывало избавиться от Артемьева; именно потому решил взять его с собой за границу; именно потому посвятил Коляна в свои планы, именно потому доверил ему поездку в Симферополь — самый щепетильный момент в «кидалово» мистера Морозоффа.

Хищного вида джип «Тойота–Лэндкрузер» катил по пустынной трассе. За рулем сидел Кактус, рядом, попыхивая сигаретой, развалился Шмаль.

Оба телохранителя, Аркаша и Синий, лежали в гостиничном номере интуристовской гостиницы «Ялта» удушенные — после поездки в Симферополь они превратились в свидетелей.

А свидетели в столь щекотливом деле Кактусу были не нужны.

Да, классно ты это придумал — американского «бобра» кинуть, — цокал языком Артемьев, то и дело сбивая пепел в открытое окно машины.

Самодовольно ухмыльнувшись, Фалалеев произнес:

Видишь, и бабки у нас остались, и недвижимость надыбали. — Он противно хихикнул.