И почему его мать приехала, ничего ему не сказав? Чтобы наверняка застукать нас на горячем?

У меня даже о его странном предложении думать не получается, потому что все мысли сосредоточены на том, что мама Райана Эперхарта, о которой я вообще ни разу не заподозрила, вдруг заявляется в тот момент, когда я кричу от удовольствия под ее сыном. Ох, прелестно. В прошлый раз я в точно такой же позе застукала его с Бриттани. На этот раз нас застукала его мама. Пора вводить мораторий на секс на столе. Хотя… стоп. Это проблема Райана, а не моя. С какой стати я тут думаю о моратории? То, что он мне нашептал на ушко в горячечном бреду, вообще нельзя принимать всерьез.

Рубашку приходится завязать узлом, потому что пуговиц на ней осталось рекордно мизерное количество.

— Мама, а ты не думала звонить, прежде чем приезжать? Или хотя бы стучать, прежде чем врываться?

— Твой адвокат — мой законный супруг. Мог бы догадаться…

— Что я теперь его наверняка уволю и вы лишитесь половины своего дохода? Да, передай ему там, как вернешься в отель. Раз нынче мы играем в непрямые передачки информации о текущем положении дел!

— В отель? Даже не предложишь родной матери комнату в доме, Райан?

— Да после вот этого вот я тебя лично с острова вывезу!

Она критически рассматривает сад в окошко, и я так этому рада. В смысле, что на меня не смотрит. Никак не могу понять, что еще мне нужно сделать для сохранения морального облика, кроме как отвязаться, наконец, от Эперхарта. Теперь нас его мать за сексом на столе застукала. Ради бога! В его доме, который окружен змеями, вооружен собаками, снабжен замками и для пущей верности ставится на сигнализацию. Ничего не помогло. Кошмар какой-то.

У матери Райана, кстати, безупречно обесцвеченные волосы, костюм без единой складки и фигура, достойная двадцатилетней. Ну что за невезение? Почему бы мне не могло повезти обнаружить в ней неряху? Словно почувствовав мое внимание, мама Эперхарта оборачивается и смеряет меня — уже одетую — откровенно неприязненным взглядом.

— Объясни мне, сын, как тебя, такого осторожного, в солидном уже возрасте угораздило вляпаться в историю с незаконнорожденным ребенком? И с чего ты вообще взял, что девочка от тебя?

Райан к этому моменту застегивает последние пуговицы на рубашке и встречает ее взгляд максимально бесстрастно.

— Мама, не становись Валери союзницей.

— В чем? В полировке твоих столов? Я таким не промышляю.

— Тогда я тебе сочувствую, — легко срезает ее Эперхарт.

Я ужасно краснею. Чувствую себя даже не на двадцать шесть, а школьницей, застуканной строгими родителями за петтингом с симпатичным одноклассником.

— Она умеет краснеть? — искренне удивляется мать Райана.

— Валери Хадсон, кстати, не могу сказать, что рада знакомству, но уж как есть, — изображаю я кислую улыбку.

— Реджина Хьюс. Отвечаю вам полной взаимностью, — возвращает она мне не менее дерзкое. — Так от кого, говорите, ваш ребенок?

— От Клинта Дексворта, моего некогда жениха, — отвечаю я без запинки.