— А у него, наверно, есть.

— Тогда не годится, — шофер замолчал. — Вот что, — сказал он, — а если поедем за ним, пока он не слезет?

— Плохо, — ответил Костя, — скроется. Может, сейчас на перекрестке милиционера крикнуть?

— Нет, милицию он заметит, стрелять начнет, кто его знает, если он такой уж отчаянный.

— Отчаянный, — подтвердил Костя, — несколько человек убил.

— Тогда мы сделаем хитрее, — шофер надвинул на лоб кепку, — в войну я разведчиком был, не таких «языков» брал.

Он умолк. Легковая машина встала у перекрестка. Костя выругался.

— Тот-то водитель шляпа! Не видит, что у него в кузове человек?

— Налево свернул, — сказал шофер, — за город едет, этого я и боялся.

— За город?

— Да, там на пустынной дороге взять труднее. А ты точно знаешь, что он в кузове? Не выпрыгнул?

Как бы в ответ на его слова из-за борта грузовика высунулась голова и тотчас же скрылась.

— Выглядывает, — заметил шофер, — проверяет, куда едет. А мы вот что сделаем, — по губам его скользнула усмешка, — если он за городом выпрыгнет на ходу и пойдет или остановится — толкнем его немножко. Так, еле-еле. С ног только собьем, а там вылезем, будто помогать, и свяжем.

— Сумеешь? — усомнился Костя.

— Думаю, что сумею.

— Идет! Ну, а если в городе?

— Тогда так: он пойдет по мостовой, как только подойдет к кромке, я резко торможу, а ты выскакивай и ключом гаечным по правому плечу. Три дня руки не поднимет: прием, испытанный в разведке. А потом хватай за горло. Я тут как тут — помогу.

Шофер достал откуда-то из-под себя массивный гаечный ключ.

— Не промахнись, — предупредил он, — ошибешься, по голове дашь, живым не будет.

— Не промахнусь, — пообещал Костя, — я ему, гаду, влеплю. Сколько людей убил, шайку у нас в городе создал. Атаман!