Но она ошибалась.
Через шесть недель после ареста Джейка Элисон Бёрч изменила показания. Более того, она исчезла, так неожиданно и бесповоротно, как Сюзанне и не снилось, когда она сама пыталась скрыться после того плевка Эмили в лицо на улице. Сюзанна подумала, что Элисон испытывала отвращение от поднявшейся шумихи. В теории ее личность была под защитой, как и Джейка, но в реальности – в обществе – Элисон сохранила анонимность с тем же успехом, что и сын Сюзанны. А в преддверии полноценного судебного заседания она, без сомнения, испугалась. Возможно, ей еще было стыдно, как и описывала Сюзанна, когда объясняла все Адаму. Сюзанна пыталась связаться с ней вскоре после ареста (она знала, это ужасная идея, адвокаты запретили бы ей, если бы узнали), хотела выразить сожаление, но, что вполне понятно, ей дали от ворот поворот. Так что она не могла знать
Но газеты смотрели на все иначе. Естественно, это ведь их работа. Не просто иначе на все смотреть, иначе все описывать, независимо от фактов. Они жаждали крови, и в этом была проблема. Читатели
Новостное колесо вращалось с такой скоростью, что у Сюзанны кружилась голова. Джейк не только не был виновен, вещали теперь газеты, он был невинен. С ним обошлись несправедливо. Обвинили ошибочно. Теперь Джейк стал жертвой, а не Элисон. А Элисон Бёрч, которую газеты могли теперь назвать по имени и безнаказанно стыдить – стала преступником. Подумать только, она не только обвинила в изнасиловании ребенка –
Сюзанна помнит свои споры с Нилом. Доводы – их была целая цепочка, в сущности, сводились к одному, превращались в единственную запутанную, затянутую в петлю веревку, на которой каждая вспышка пламени создает еще один узел.
Изнасилование забыто, поджог прощен, и Джейк –
– Ничего не забыто, – настаивала Сюзанна. – Ничто не прощено. Да, они говорят, что пожар был несчастным случаем, зашедшим слишком далеко розыгрышем, но ему еще придется столкнуться с обвинениями. И Джейк – не невинная жертва, которой его представляют. Ты сам знаешь, что это не так! Он
– Но его же не обвиняют. В этом и дело. Его больше ни в чем
–
– Да, нормальная. Твой долг – встать на сторону сына, что бы ни случилось. Твоя ответственность.
Сюзанна не могла поверить в то, что слышала.
– Ты, ты смеешь говорить мне об ответственности? – сказала она. – Да ты все свободное время проводишь, прячась от семьи. Кто придумал, что отцовство – это вести себя как подросток?
Нил фыркнул и взмахнул рукой, он бы с радостью ушел, но это бы только подтвердило правоту Сюзанны.
– Как насчет умения отвечать за себя? – продолжила Сюзанна. – Не пора ли научить этому нашего сына? Джейк сделал это. Он признался. Он изнасиловал кого-то –
– Это был не он! Джейк ничего не поджигал!
– Он собирался! И ты это знаешь не хуже меня!
– Бога ради, потише.
– А что, боишься, твой сын услышит, что на самом деле думают его родители? Боишься показать ему, как надо поступать?
– Значит, теперь это
– Наш. Я имела в виду наш.