Маркин внимательно всматривался в берега. Приближенные окулярами, спокойно, в такт порывам ветра, качались деревья. Вспомнилось, как лоцман объяснял, почему село называется «Пьяный Вор» — сосны на ветру качаются, словно от вина…

Его интересовал правый берег. Именно там укрепились белогвардейцы. Где-то там, у пристани, притаились вражеские корабли. Николай не сводил глаз с прибрежной полосы. Скоро должно появиться село. Нужно только обойти выступающий, поросший лесом мыс Малиновского. Корабль уже начал огибать этот мыс, когда до слуха моряков долетели звуки выстрелов. Это действовали десантники. Они заставили сняться с места корабли белых, вызывали их огонь на себя.

«Нужно увеличить ход», — решил Маркин, но вдруг наблюдатель доложил:

— Белые! На мысу!

В бинокль Маркин увидел на берегу сарайчики и сложенные в штабеля дрова. За ними мелькали неясные серые фигуры. Комиссару стал понятен план противника: пропустить красные суда, а когда они вступят в бой — громить их с двух сторон, с флангов.

— По поленницам! Огонь!

Носовое орудие, круто повернувшись, начало обстрел замаскированной батареи белых. Полетели вверх дрова, стала видна опрокинувшаяся пушка.

— Огонь! Огонь! — командовал комиссар.

В машинное отделение он передал приказ — подготовиться к десанту. Корабль направился к мысу. Орудия бьют по уже не маскирующейся артиллерийской батарее белых. Маркин за штурвалом, он сам ведет корабль. Все ближе берег. Все ожесточеннее стрельба. Еще мгновение, и десантники ринутся в бой…

Но матрос, делавший промер глубин, доложил:

— Глубина три фута.

Этого мало. К берегу подойти нельзя. Маркин отменяет десант. Матросы разбегаются по местам.

Теперь «Ване-коммунисту» приходится вести бой уже на два фронта. Носовое орудие комендора Овсейчука продолжает обстреливать берег, а кормовое орудие комендора Палланго ведет огонь по появившимся судам противника. Положение «Вани-коммуниста» становится сложным. Командующий флотилией с «Прыткого» передает:

— Немедленно отойти.

Но не мог Маркин отойти. «Нет, Маркин, — вспоминала свидетельница этого боя Лариса Рейснер, — командовавший лучшим пароходом «Ваня-коммунист», привыкший к опасности, влюбленный в нее как мальчик, не мог со стороны наблюдать воинственную игру этого утра».

«Ваня-коммунист» продолжал вести свой неравный бой. Вражеские снаряды ложились все ближе и ближе к кораблю. Один из них разорвался над рубкой. Многие матросы были ранены. Взрывной волной Маркина отбросило от штурвального колеса. Он добрался до переговорной трубы и скомандовал машинному отделению:

— Дать полный задний!

Машинисты, матросы Кулик и Попов, мгновенно перевели кулису и дали задний ход. Но вдруг и в машинном отделении разорвался снаряд. Осколки перебили паропровод, исковеркали кулису. Судно потеряло управление, закружилось на месте…

Теперь белогвардейцы спокойно вели по нему прицельный огонь. Снаряды рвались все гуще. Пламя охватило корабельные надстройки. Орудия были повреждены…

На помощь «Ване-коммунисту» пытались пробиться другие корабли флотилии — «Прыткий», истребитель № 23, канонерские лодки «Товарищ» и «Авангард революции». Но и они попали в плотную завесу огня. Снаряд ударил в нефтяную цистерну «Товарища», подача топлива в топку котла прекратилась, судно на буксире увели с поля боя. Отошли также «Прыткий» и «Авангард революции». Только истребитель № 23 (один из шести доставленных по железной дороге с Балтики быстроходных катеров) подошел к «Ване-коммунисту» и спасал оказавшихся за бортом.