– А что я. Сказал, что ты был невменяемым, обозвал меня мудаком и убежал.
– Она поверила?
– По крайней мере, сделала вид.
– Ты хоть им не веришь?
– Я всем верю. Так меньше тратится энергии.
– Но я не хавал ганджибас.
– Не хавал так не хавал. Я передаю то, что мне сказали.
– Про жену мою ничего не слышно?
– Твоя жена, тебе и должно быть слышно.
– Точно никаких новостей?
– Да какое мне нахрен дело до твоей жены, к тому же вроде как бывшей, – разозлился Дима.
– Ладно, Дим, извини, – сказал я и повесил трубку.
Похоже, после моего ухода из дома кто-то замёл следы, а это означало, что за мной не охотились хотя бы менты, что в том моём положении было весьма слабым утешением.
Не зная, куда деваться, я побрёл на автобусную остановку.
Глава 14
– … в какой-то степени побочный эффект эксперимента. Первоначально перед нами стояла задача создания человека лояльного, любящего власть и свою работу, непримиримого к нарушениям закона и норм морали, а также готового ценой жизни защищать существующий порядок вещей. Любая система насилия порождает мучеников и героев, рождает недовольство, рождает оппозицию. Мы же работали над тем, чтобы исключить саму возможность существования оппозиции, причём без видимого давления на человека. Все как бы само собой и как бы добровольно.
– Простите, вы сказали первоначально, следовательно, в настоящее время исследования в этом направлении остановлены?
– Отнюдь нет. Исследования продолжаются в полной мере, разве что немного смещён акцент на побочные эффекты эксперимента.
– Такие как ваше рекордное долголетие?
– Это не самый значимый результат.