Первое время он маялся. Жил в однокомнатной квартире, которую с ним делили ещё несколько человек. Работу найти не мог, прописки тоже не было. Устроился на базар продавать петрушку. Поднимался чуть свет, ехал на оптовый рынок через весь город на первом автобусе. Брал петрушку, вёз на базар в свой район, продавал до позднего вечера. Терпел унижения от хулиганов и ментов. Несколько раз его забирали в отделение, подвешивали за руки и били. Потом вывозили куда-нибудь за город, вливали на всякий случай в рот водку и выбрасывали на пустыре.

Петрушку сменило мороженое, потом были автомобильные краски… Он купил квартиру, женился, открыл магазин… Стал уважаемым человеком…

– А поехали со мной? – предложил вдруг Ромка.

– Куда?

– В Адлер.

А почему бы и нет? В Адлер так в Адлер. Перед смертью не надышишься, но пару глотков воздуха сделать можно.

– Надолго?

– Дней на пять.

– Когда?

– Да хоть сейчас.

– Если сейчас, то поехали.

– Я позвоню, – сказал мне Ромка на прощание, высадив меня возле подъезда.

– Конечно, звони, и главное… ты не теряйся.

Было ещё раннее утро, часов около шести. О том, чтобы идти домой, не могло быть и речи. Заявиться к Диме? Я представил себе его недовольную сонную рожу, и мне стало даже немного веселее, но тут из-за его спины показалось ехидно улыбающееся лицо Дюльсендорфа, испортив мне всё видение. Выругавшись вслух, я отправился к ближайшему таксофону.

– Да, слушаю, – послышался в трубке заспанный голос Димы после нескольких минут изнуряюще длинных гудков.

– Это я, Дим, привет. Извини за столь ранний звонок.

– Да ничего, проехали. Где ты там пропадал? Мы уже не знали, что и думать.

– На море ездил. Друга старого встретил.

– Ну, ты красавец.

– Как тут, тихо? Новостей никаких?