Макс на мгновение замер, а потом шагнул ближе и с невозможно странной улыбкой уточнил:
— Я всего лишь не хотел причинять лишней боли.
Гарри озадаченно моргнул, но слизеринец уже отвернулся и пошел дальше.
— А почему Волдеморт предлагал твоей маме отойти?
— Я не знаю… — Гарри чуть не споткнулся.
Правда, почему? Почему он просил маму отойти? Причем не единожды.
— Ну, может, у тебя есть какие-то догадки?
— М-м-м… — промычал Гарри, ошарашенный донельзя.
— Ладно, пока, — помахал Макс, скрываясь в одном из безликих коридоров. — Спасибо, что помог. Буду должен.
— Пока.
Гарри заторможено махнул ему рукой и набросил мантию на плечи. Да, прогулка сегодня выдалась на редкость познавательной.
Глава 67. «Корнет, вы женщина?!»
Тревога…
Декабрь в этом году вступил в свои права незаметно. Снег подкрадывался к школе, медленно стекая с гор. Холодные ночи становились длиннее, и их морозное дыхание чуялось всё раньше и дольше. А меня с каждым днем всё сильнее мучила бесконечно выматывающая тревога. Предчувствие зудело как комар, не давая ни спать, ни есть. А я никак не мог понять его причину. Школьные скандалы, проблемы Северуса — я никак не мог расслабиться, настроиться на нужный лад и понять, откуда наползает беда. В Хогвартсе вывесили рождественские украшения, а заметил я их, когда вместе с Малфоем угодил под омелу, к его бесконечному удовольствию. Целоваться он умел и любил.
— Раньше её вроде не вывешивали? — спросил я, когда мы, растрепанные и раскрасневшиеся, стояли на летящей лестнице.
Мы стояли почти в обнимку. Малфой воспользовался широкими рукавами мантии, и теперь его мягкие пальцы скользили по моему запястью. Простые невинные прикосновения кружили голову не хуже Шардоне. Даже тревожно дрожащая струна внутри немного расслабилась.
— Вывешивали. Просто ты в прошлое Рождество был еще нецелованным, — прошептал Малфой мне в ухо, пуская по позвоночнику стайку сладких мурашек.
— Целованным, — возразил я, кусая губы.
— Значит, тебя целовали не те люди. Или ты просто не обращал внимания.
В холле на нас наткнулся профессор Снейп. Он обозрел растрепанного меня, оценил покрасневшие губы Малфоя и снисходительно хмыкнул.