Я приподняла брови. Сердце перестало скакать бешеным зайцем, все же у меня было время свыкнуться с мыслью, что моя мать жива. Но вот такое нервное удивление я увидеть не ожидала, надеялась, что баронесса Робертсон будет испытывать хоть немного сожаления или раскаяния. Я надеялась, что она меня хотя бы обнимет! Но смерть не добавила этой женщине нежности. Ничего не изменилось! Зато понимание этого дало мне силы взять себя в руки.

– Это все, что вас волнует, маман?

Обгоревший конверт все еще был у меня в руках, и я швырнула его на пол, надеясь, что портал опять сработает и я окажусь в уютном знакомом склепе. Не сработал, а жаль.

Матушка порывисто встала и сделала ко мне шаг, но потом остановилась, прикусив губу.

– Ты не должна здесь быть! – воскликнула она, заламывая руки знакомым до боли за грудиной жестом. Миндальные глаза наполнились слезами. – Она обещала, что ты никогда не узнаешь правду! Что же нам делать? Что делать?

– Может, для начала рассказать мне правду? – поинтересовалась я, осматривая помещение.

Большая, богато обставленная комната с арочным окном, выходящим в лес. Интересно, где мы?

– Да, – кивнула баронесса и бросилась к двери. – Чтобы нам не помешали… – пробормотала она, запирая дверь на ключ. – Но как ты меня нашла? Кто тебе дал амулет переноса?

– Никто. В твоем гробу вместо погибшей матери я нашла письмо от тебя. Это был портал.

– Я не писала! – воскликнула женщина и заметалась по комнате. – Я надеялась, что все закончилось! Что ты выйдешь замуж за Роберта Арфорда и будешь счастлива! Что проклятый род Робертсон наконец прервется, и все выдохнут!

– Увы, – развела я руками. – Я вышла замуж за Годфрея, а Арфордов казнили за предательство.

– Я знаю, – отмахнулась она. – Неудачники!

– Маман, сядьте!

Баронесса вздрогнула и, наконец перестав мельтешить перед глазами, опустилась в кресло.

– Рассказывайте!

– А ты изменилась, дочь. Стала жестче и циничнее.

– Мне пришлось такой стать.

– Годфрей на тебя плохо влияет!

Я только фыркнула на это заявление.

– Я внимательно слушаю.