– Да, знаю. Я знаю, что она попросила бы поговорить со мной.

– Она сказала, что действительно любит вас всех, и, как она сказала, не позвольте этому испортить вашу жизнь.

– Мы не собираемся…

– Хорошо, если так.

– Послушайте, передайте Шари кое-что.

– Что именно?

– В моей жизни никогда больше не будет счастья, если Шари покинет этот мир, оставив меня с чувством вины за то, что мне не удалось сделать ее счастливой, а ведь я так люблю ее. Я сделаю все, чтобы решить эту проблему. Ей не обязательно возвращаться домой. Ладно? Я серьезно. Ей не обязательно возвращаться домой. Что угодно, только…

– Время вышло. И, пожалуйста, пусть «Скорая помощь» будет наготове.

Соблазнив Хильду дополнительной информацией, он добавил:

Мы как будто проводили интервью с заключенным преступником для нашего исследования серийных убийц; единственное отличие состояло в том, что мы не знали, кто он. Мы все понимали, насколько это странно и необычно. Потому что, как бы мучительно это ни было для Хильды, звонок дал нам много материала для анализа и дальнейшего выстраивания профиля похитителя. Общение с действующими убийцами и другими насильственными преступниками не является чем-то необычным. Дэвид Берковиц в период так называемого царства террора в Нью-Йорке в 1977 году отправлял письма детективу полиции капитану Джозефу Борелли и обозревателю «Нью-Йорк дейли ньюс» Джимми Бреслину. Душитель BTK из Уичито Деннис Рейдер в течение нескольких лет писал письма в местные газеты и на телевизионные станции. По сей день неопознанный убийца Зодиак отправлял письма по меньшей мере в три газеты Сан-Франциско. Каждый из этих трех серийных убийц сам дал себе прозвище.

Мы действительно видим, что ищущие дурной славы убийцы пытаются привлечь к себе внимание, рассылая письма, отследить которые бывает очень трудно (в наше время они пользуются соцсетями и другими формами цифровой коммуникации), но неоднократное обращение преступника к семье, издевательски-снисходительные намеки на детали своих отвратительных деяний и в то же время попытки перейти на разговорный, почти интимный тон поразили нас и показались довольно необычными. Когда-то наши с Бобом Ресслером тюремные интервью дали ретроспективное представление о том, что происходило в умах серийных насильственных преступников. Теперь это дело беспрецедентно показывало «в реальном времени», о чем думает данный НС.

Мы не только смогли «почувствовать» преступника, увидеть его нарциссизм и садизм, проявившиеся в глумливом издевательстве над семьей с намеками на состояние Шари, но и понять, что он следил за освещением ситуации в средствах массовой информации. Для нас это было важно потому, что позволяло предвидеть его следующий шаг, основываясь на том, что он слышит и знает. За несколько лет до этого, во время убийств детей в Атланте, в полицейское управление Коньерса, маленького городка примерно в двадцати милях от Атланты, поступил телефонный звонок. Звонивший назвал себя детоубийцей, заявил, не ограничивая себя в расовых оскорблениях, что «будет убивать» детей, и назвал конкретное место у Сигмон-роуд, где, по его утверждению, полиция найдет еще одно тело.

Слушая запись того звонка, я определил, что этот придурок-расист – самозванец; говорил он как пожилой белый мужчина, а мы уже пришли к выводу, что убийца – молодой чернокожий, определенно не из тех, кто симпатизировал ку-клукс-клану. Но звонивший насмехался над правоохранительными органами и явно чувствовал свое превосходство, поэтому я сказал полиции, что его нужно поймать, так как он будет продолжать звонить и отвлекать от реального расследования. Я предложил им умышленно проверить сторону Сигмон-роуд, противоположную указанной, зная, что он будет наблюдать. Может быть, им удастся поймать его на месте преступления, подготовив телефонную ловушку и отследив звонок.

Полиция устроила публичную демонстрацию своей некомпетентности, «перепутав» полученные инструкции, и этот умник тут же позвонил, чтобы позлорадствовать. На этом они его и взяли прямо в собственном доме. Звонивший оказался пожилым реднеком. Но что еще более важно, настоящий убийца затем бросил тело на Сигмон-роуд, прямо там, где его искала полиция, как бы показывая, насколько он умнее всех. В тот момент я понял, что средства массовой информации – это улица с двусторонним движением. Зная, что НС следит за новостями, мы могли обнародовать такие факты, которые заставили бы его отреагировать определенным образом. Это в конечном счете помогло нам поймать и привлечь к ответственности Уэйна Б. Уильямса за некоторые убийства в Атланте. И как только мы узнали, что похититель Шари следит за сообщениями в средствах массовой информации, мы смогли соответствующим образом адаптировать наши упреждающие стратегии.

За годы исследований мы выяснили, что большинство хищников проявляют три основные черты, соответствующие их эмоциональным устремлениям при совершении преступлений: манипулирование, доминирование и контроль. Из телефонного диалога, который мы слушали, было ясно, что НС демонстрирует эти черты в полном наборе. Он направлял Хильду, указывал ей, что делать, и дразнил, говоря, что люди шерифа ищут не в том месте. Он мучил ее, намекая, что освободит Шари, но тут же притворно сокрушался, что ее физическое состояние слишком серьезно и их должна ждать «Скорая помощь». Казалось, ему явно нравилось издеваться над Хильдой и заставлять ее умолять.

Последний звонок был прослежен до телефона-автомата в магазине на Уолл-стрит, недалеко от пересечения автомагистрали 20 и шоссе 204, примерно в восьми милях от дома Смита. Как и прежде, когда полицейские прибыли на место происшествия, звонивший уже исчез, не оставив после себя никаких вещественных доказательств.