– Не так, – твердым голосом ответил старик, бросив на дознавателя гневный взгляд. – Абелия в моем имении расцвела утром третьего июня этого года.

– Почему в таком случае вы сразу же не послали гонца ко двору короля, дабы оповестить монарха о таком важном событии?

– Я послал! Вот только двор короля оказался не в столице. Об этом я знать не мог. А когда узнал, что абелия зацвела и в имении графа Лоренцо Конте и что король принимает его и юную графиню во дворце маркиза Пилара, – сразу же отправился в путь, чтобы восстановить справедливость.

– С вашей стороны это неслыханная дерзость – являться к королю, чтобы требовать от него подобной справедливости, тогда как ваша дочь бесноватая!

– Моя дочь отбыла свое наказание. К тому же в хартии грандов ничего не говорится о душевном состоянии королевской невесты. Я не нарушил закона.

Лицо у обвинителя побагровело от злости, он сжал руки в кулаки и несколько раз прошелся перед судейским столом туда-сюда, о чем-то задумавшись.

– То есть вы утверждаете, что имеете первоочередное право выдать дочь за короля?

– Именно так!

– И вас совершенно не смущает, что впоследствии у короля может быть неполноценный наследник?

– Как это? – стушевался маркиз.

– Неужели вы думаете, что ваша умалишенная бесноватая дочь может родить здоровое потомство королю? Вы хотите, чтобы королевстом правил идиот? Или калека? На что вы обрекаете людей Басконии?

– Я… нет… я никогда об этом не задумывался ранее, – ответил мужчина, окинув виноватым взором зал, – я не заходил в своих мыслях так далеко.

– То есть судьба Басконии, ее будущее вас не волнуют? То есть вас волнует только благополучие маркизы и ваше собственное? Так?

– Нет-нет, все не так, – забормотал маркиз, тряся седой головой, – я просто не думал об этом в подобном ключе.

– Ваше высокопреосвященство! Уважаемый суд! Добрые люди! Вы только что слышали своими ушами, что сеньора маркиза не тревожит будущее государства. Что это, если не государственная измена?

– Измена! Она и есть! – послышались выкрики из зала. Арана расплылся в широкой ехидной улыбке, которая добила и без того поникшего маркиза де Вильенсо. Мужчина опустил голову и замолчал.

– Прошу суд присовокупить показания обвиняемого к делу и добавить к пунктам обвинения государственную измену.

Судья, сидевший от главного инквизитора слева, согласно закивал, а затем принялся что-то строчить длинным гусиным пером на бумаге.

– Прошу проводить для допроса маркизу де Вильенсо! – продолжил свою победную речь сеньор обвинитель, который после блистательной манипуляции над совестью подсудимого явно стал чувствовать себя лучше и увереннее.

Пристав проводил обратно на скамью старика и помог добраться до злополучного стула сгорбленной под тяжестью обвинений девушке.